Чудо

Было у Куинна слабое место, о существовании которого знали немногие, но, прежде всего Джейн. Он тщательно скрывал эту ахиллесову пяту, а Джейн ее лелеяла, даже когда о ее существовании было можно только догадываться. Хотя Алекс унаследовала его силу воли, у нее не было присущего Джейн сострадания. Была в ней этакая холодность, которая даже пугала Куинна. Она была зла на него долгие годы и не скрывала, что не намерена сменить гнев на милость, особенно теперь, когда, как ей казалось, ее лишили возможности провести с матерью последние дни ее жизни. Это нанесло окончательный удар по отношениям отца и дочери. И он не желал делить Джейн с дочерью. Им нужно было о многом сказать друг другу. Из-за своих частых отлучек он многое не успел сказать жене или даже не думал, что должен сказать. В конце концов, он сказал ей все. Они оба сказали все. И тогда, в эти последние недели, она позволила ему прочесть свои дневники и свои стихи. Ему всегда казалось, что он знает жену, но только перед ее смертью он понял, что не знал.

Под внешним спокойствием и сдержанностью скрывалась женщина, обладающая безграничной теплотой, любовью и страстью, причем все это было направлено на него, и глубину этих чувств он понял слишком поздно. Он никогда не сможет простить себе этого. В нужную минуту его никогда не было рядом с Джейн. Джейн могла бы злиться на него так же, как злилась Алекс, но она лишь еще больше любила его во время его бесконечных отлучек. Он испытывал мучительное чувство вины, которое не пройдет до конца жизни. Это казалось ему непростительным преступлением, особенно после того как он прочел ее дневники. Он взял их с собой в плавание и читал каждый вечер. Но еще сильнее, чем дневники, тронули его сердце ее стихи. Он никогда не знал женщин, которые были бы так же полны сочувствия, и желания простить, и были бы так же щедры, как она. Он даже не подозревал, каким редким сокровищем она была. Хуже всего, что по иронии судьбы он понял это только теперь, когда ее не стало. Поздно. Слишком поздно. Теперь он мог лишь сожалеть о своих ошибках и об ее утрате всю оставшуюся жизнь. Ничего не изменить, исправить или загладить, хотя он попросил у нее прощения. К тому же Джейн убедила его, что ему не о чем жалеть и не в чем себя упрекнуть. Она заверила его, что все эти годы была счастлива с ним, и это лишь усилило его чувство вины. Разве могла она быть счастлива с человеком, которого никогда не было рядом, который почти не обращал на нее внимания? Он понимал, в чем его вина и почему он так поступал. Он был, одержим своей империей, своими достижениями и своими собственными свершениями. Он редко думал о ком-нибудь другом, а меньше всего — о жене и детях. Он понимал, что у Алекс были все основания злиться на него, а у Джейн были все основания ненавидеть его. А она писала ему любовные стихи и была всей душой предана мужу, который этого не заслуживал. И теперь он почти каждую ночь видел Джейн во сне. В снах она просила его вернуться домой, умоляла не бросать ее или забыть совсем.

Куинн удалился от дел за год до ее смерти, и они провели целый год, путешествуя по тем местам, в которых ему хотелось побывать. Как обычно, Джейн с готовностью соглашалась следовать за ним туда, куда ему хотелось. Они побывали на Бали, в Непале, Индии, в отдаленных районах Китая. Они вновь посетили места, которые нравились им обоим, — Марокко, Японию, Турцию. Целый год они путешествовали и впервые за многие годы стали еще ближе друг другу. Он уже забыл, какой она может быть забавной, какой общительной и как это приятно. Они снова влюбились друг в друга и никогда еще не были так счастливы, как тогда.

То, что она серьезно больна, обнаружилось в Париже. В течение нескольких месяцев у нее были проблемы с желудком, но они решили, что это безобидные последствия их путешествий. После этого они улетели домой, и она снова прошла медицинское обследование. Оказалось, что дело обстоит хуже, чем они предполагали, но даже тогда оба не хотели верить ничему плохому. Прочитав ее дневники, он узнал, что она поняла, насколько серьезна ее болезнь, раньше, чем это сделал он. Но она, тем не менее, была убеждена, что ей удастся побороть болезнь. Она и раньше месяцами молча страдала, не желая портить путешествие, которое ему так хотелось совершить, и которого он так долго ждал. Она расстроилась из-за того, что их возвращение домой означало отказ от запланированной поездки в Бразилию и Аргентину. Без нее все это казалось теперь таким пустым и ненужным.