Чудные девяностые

– Здесь мы в первый раз поцеловались с Аней, здесь я работал с Иван Петровичем, – вспоминал он, входя в квартиру. – Вот, лаборатория, вот наша спальня, а вот и бар Иван Петровича. Кстати, он просил взять пару заветных бутылок коньяка! -вспомнил он и про список необходимых вещей, составленный для него Аней.

      Пол дня ушло на их поиск и сбор. Днем он позвонил Денису, но его не было дома, рабочий телефон тоже не отвечал. Захотелось погулять, и он решил пройтись до Кремля мимо их любимого с Аней Александровского парка. Москва менялась. Появились первые рекламные щиты и растяжки. Люди встречались в основном хмурые и недовольные. Пройдя по парку он был ошарашен размахом стройки на Манежной площади, все вокруг было перекопано. Все старое, советское, как будто вырывали с корнем, раз и навсегда. Еще все так же стояли часовые у вечного огня и у Мавзолея, но уже чувствовался ветер больших перемен.

– Олег прав, наступает эпоха капиталистической конкуренции и выиграют эту борьбу самые клыкастые и хитрые. Надо ли мне впрягаться в эту суету? – думал он, гуляя уже по Тверской.

На Пушкинской площади шумели демонстранты, требуя зарплат и смены власти. Он вспомнил телевизионный репортаж про пьяного Ельцина, дирижирующего оркестром по время визита в Германию. Тогда канцлер Шредер в открытую смеялся над ним, да что он, весь мир тогда смеялся! Алексей теперь четко осознавал, что это была правда. В России уже не было того лидера. Был только номинальный президент, который сам не знал куда рулить такой огромный корабль как Россия, и за него, им уже начинали управлять расторопные помощники во власти как Березовский и Чубайс.

Он поймал такси и поехал в Измайлово к маме. Не так давно он был здесь, а теперь, как гость, наблюдал, как менялись названия улиц, становились хуже дороги. Сориентироваться в ценах стало тоже проблематично. Все считалось в тысячах, курс доллара лихорадило. Приехав домой, он попросил маму выключить телевизор. Они сели пить чай на кухне и вспоминали простое советское время. Как ездили с отцом в деревню к бабушке, ходили за грибами и черникой. Как были счастливы без всего того, что сейчас вызывает у людей зависть и злобу. Алексей еще раз позвонил Денису домой.

– Привет, Денис, – воскликнул радостно он, услышав его голос.

– Рад тебя слышать, Леша. Ты в Москве? – его голос был встревожен.

– Да, прилетел вчера. Ты случайно не заболел? Я звонил тебе на работу, никто не брал трубку, – Алексей начал переживать.

– Все нормально, расскажу все при встрече. Давай завтра в двенадцать на нашем месте. Памятник Маяковскому помнишь? Сейчас я не могу говорить.

– Хорошо, буду там, – Алексей опустил трубку. – С Денисом что-то случилось, это точно, – подумал он. – Ладно, сам все завтра расскажет.

Он зашел к маме пожелать спокойной ночи, но она уже спала. Алексей аккуратно прикрыл дверь и тихо вышел из комнаты. Как и два года назад он тихонько прошел в свою спальню. Как будто не было ни Ани, ни Южной Америки. Все здесь осталось нетронутым. Его убранная и застеленная кровать, секретер, детские поделки на стенах.

– Родной дом и есть родной дом, – подумал он, разделся, выключил свет и сразу уснул.

В двенадцать он был уже на Маяковской. Вокруг сновал беспокойный народ. В руках у него был пакет с подарком для Дениса. Не успел он по старой привычке обойти вокруг памятника, как вдруг двое здоровых парней, появившихся из ниоткуда, подхватили его под руки, легко пронесли до стоящей рядом черной волги и запихнули на заднее сидение. Машина сразу рванула по Тверской в сторону Кремля.

Алексей потерял дар речи. Он лихорадочно пытался сообразить, что случилось, зачем его схватили и куда везут. Когда он наконец пришел в себя и спросил, похитители не ответили ни слова. Машина заехала прямиком на Лубянку, где его вывели во двор и крепко держа под руки, проводили на третий этаж мимо внутренней охраны. Один из сопровождающих постучал в кабинет, после чего Алексея ввели в кабинет и усадили на стул перед столом человека в военной форме полковника.

– Здравствуйте, Алексей Сергеевич, рад что вы нашли время для нашей встречи, -сказал полковник, пристально разглядывая его. – Простите, что привезли вас сюда так неожиданно, работа у нас такая. Меня зовут Николай Сергеевич, я занимаюсь вопросами государственной безопасности и очень хотел бы побеседовать с вами. Не догадываетесь о чем?

На вид полковнику было около 45 лет. Аккуратно стриженый, с сединой на висках, с колючим взглядом мелких прищуренных глаз, он весь источал крайнее недоверие. Алексей не понимал, зачем он здесь. Если это были дела Иван Петровича, то чем бы он мог помочь, только разве что сказать, где он. Но Иван Петрович и не скрывался. И как они узнали, где он будет находиться, за ним следили?

– Неужели это Денис? Вот почему он вчера так нервничал по телефону! -догадался наконец он. – Скажите, что вам от меня нужно, и почему я здесь? – спросил он полковника.