Чудеса в ассортименте

Несмотря на то что выбирать должны были только из королевского рода, инициатива понравилась всем. Простым людям – потому, что они всегда верили в доброго батюшку-царя, которому только злые советники мешают услышать чаяния народа. Дворянам и военным – потому, что они надеялись влиять на своего кандидата. Таким образом, устанавливалось троевластие, этакий триумвират. В тот момент первым в нем был Аштол. По его указу третий правитель в завещании назначал своего преемника, два других – выбирались двухступенчатым голосованием из членов королевской семьи, все представители которой должны были отныне и впредь получать соответствующее образование. Важным аспектом такого правления являлся закон, повелевающий после смерти одного из правителей менять и оставшихся двоих. В случае если первым умирал кто-то из выбранных правителей, то их коллега, ставший во главе государства благодаря завещанию, назначал преемника, который занимал свой пост одновременно с двумя другими.

Так что корону, символизирующую единовластие, больше никто не надевал. Однако она навсегда осталась одним из ценнейших достояний Эльмигерна. Равным ей по значимости, хоть и не по сути, в Форевии был знаменитейший портрет Идореллы Маядскальской. Несмотря на то что изображений основательницы страны имелось огромнейшее количество, прижизненным с абсолютной достоверностью могло считаться только это. Неизвестно, кто был его автор, но, возможно, кто-то непростой. По крайней мере, этот портрет единственный уцелел во время страшного пожара, до пепла уничтожившего одно из крыльев королевского дворца пару веков тому назад. Картина просто висела в воздухе, поддерживаемая силой, отличной даже от магии.

Какой же был скандал, когда корону Аштола благополучно довезли до Форевии, а портрет Идореллы пропал где-то близ границы. Тогда все знающие люди в Эльмигерне благодарили богов, что это случилось не на территории их страны. Форевийцы, страстно обожавшие все, связанное с их первой королевой, подобного оскорбления не стерпели бы. Как наверняка и их чересчур активные боги. Ссориться с Форевом никто не хотел.

Портрет, кстати, до сих пор не нашли, хотя предприняты были все возможные усилия. И вот теперь дознаватель, занимающийся этим делом – один из многих, будем точны, – появился рядом с Вивьен Леру. Более того, оказался убит недалеко от ее дома, почти сразу после того, как они расстались.

– Это же… его смерть необязательно же связана со мной, да? – с надеждой спросила Вивьен.

– Конечно. У его смерти могут быть тысячи причин, – кивнул Эрни. – К примеру, обычный грабеж. Я не знаю подробностей, но место вполне это допускает. Да, Лебуро – очень спокойный район, но всякое случается. Потом это могло быть преступление на почве страсти. У тебя нет никакого еще ревнивого поклонника? – Фаргелон улыбался, хотя его очень тревожила эта ситуация, но девушку надо было успокоить.

– Да ну тебя. Неужели я бы тебе не сказала?

Эрни хотелось зарычать и придушить самого себя, если только такое возможно.

– Но у этого Пола вполне могли быть какие-нибудь любовные отношения. Даже жена. Или, наоборот, враг. Какой-нибудь мститель, пострадавший из-за его профессиональной деятельности. Опять же, коль уж он занимался поиском портрета Идореллы Маядскальской, то, вполне возможно, действительно подобрался к похитителям слишком близко, вот его и убрали. А рядом с тобой он оказался случайно. И правда, почему ему не захотеть провести отпуск в другом мире? А тебе он врал наверняка из-за того, что не мог нарушать легенду, под которой жил. Понравилась девушка – вот и пришел к тебе раз-другой. Но тут такая вот неприятность, убили парня. Хотя в связи со всем этим я очень за тебя боюсь. Может, все это обойдет нас стороной, но нужно бы перестраховаться. Когда Ренс возвращается?

Когда брат приезжал, он останавливался у Вивьен. Вернее, этот дом принадлежал им двоим.

– Да, он меня от всех защитит, – засветились глаза мастерицы. По ее убеждению, брат был самым умным, самым сильным и самым надежным мужчиной на свете. Надежным в плане защиты, конечно. Эрни несколько поник: он думал так же. – Но когда он приедет…

– Должен уже, – убежденно кивнул Фаргелон, для себя решив, что сегодня же сообщит другу о необходимости его присутствия дома. Вивьен об этом, разумеется, лучше не говорить, а то начнет настаивать, мол, сама справится и не надо брата отвлекать от его дел. – У него отличное чутье, а тут такая заварушка. Уверен, он скоро объявится.

– Хорошо бы, – не заподозрила подвоха девушка. Мысль о том, что с ней в доме будет кто-то настолько сильный и надежный, делала ее счастливой. Даже просто увидеть этого поганца чудесно. – Кстати, Эрни, – вдруг спохватилась она, – а как ты сам оказался там так вовремя?

Фаргелон знал, что рано или поздно подруга задаст этот вопрос.

– У меня свои источники.