Чудес не бывает

– Можно подумать, он не получил! Тела лишился, голова на шее драконихи болтается! Похуже тюрьмы, я думаю… Да еще и пожизненной, скорее всего. Как он сказал? Коммунальное тело… Очень точно, по-моему. И страшно. Уж я-то это испытал собственной, так сказать, башкой!

– Тебе что, плохо со мной было? – собрался было обидеться Горыныч, но Брок замахал руками:

– Да не в этом дело: хорошо, плохо… Главное, что ты лишен самого дорогого – самого себя! Ты не можешь в таком положении ощутить свободы в принципе!.. Даже в тюрьме можно как-то уединиться – в карцере, например, а когда у тебя и тело общее с кем-то еще, и разум – бр-р-р!..

– Значит, ты считаешь, дело закрыто?

– Конечно закрыто! И не думай впутывать сюда полицию. Они ничего дельного не предложат. Даже в ту же тюрьму Глюк и Дурилкина сажать проблематично – они же как бы разнополые… Хотя, теперь это вопрос спорный… Но я бы полиции не доверял. Кто их знает, вдруг решат, что раз землянин юридически не член вашего общества, то с его интересами можно вообще не считаться? Отрежут профессорскую голову, да и дело с концом.

– Нет, не буду я в полицию обращаться, – заверил Змей Горыныч. – Дело и впрямь можно считать закрытым. Спасибо тебе, Брок!.. – Из глаза Змея выкатилась едкая слезинка. – Прощай! И не поминай меня лихом…

– Да что ты говоришь? – Брок тоже расчувствовался и украдкой вытер глаза. – Я тебя только добром вспоминать буду… Для меня было большой честью работать с тобой!..

Тут уж оба сыщика не выдержали и, обнявшись, разрыдались в голос. Правда, Горынычу обниматься было уже нечем – лапы и крылья ему успел обмотать скотчем Константин Петрович, – так что обнимал шею Змея Брок, а дракон терся головами ему о плечо.

Ветровка землянина от слез Горыныча начала дымиться, и земному сыщику пришлось вскоре отпрянуть от друга.

– Прости, – сказал Змей.

– Пустяки, – ответил Брок, разглядывая на самом видном месте куртки дыру с обугленными краями размером с кулак. – Ира заштопает…

– Тогда прощай, – еще раз сказал Горыныч.

– И ты прощай, – всхлипнул Брок. – Береги себя! И Чучундру тоже. И девочек своих за нас обними, они у тебя чудные!

Затем со Змеем Горынычем чисто символически обнялась Сашенька, поскольку опасалась прислоняться к влажной от слез чешуе.

– Жаль, что ты улетаешь, – шепнул дракон девушке. – У тебя очень красивые глаза. Они так гармонировали с цветом наших растений!..

– Чуча у тебя тоже очень красивая, дядя Горя, – шмыгнула носом Сашенька. И на сей раз Змей не стал делать замечаний насчет подобного обращения.

Костя помахал дракону рукой, а Константин Петрович, отрывая рулон скотча от обмотанного, словно куколка гигантского шелкопряда зеленочешуйчатого тела, коротко бросил:

– Бывай здоров, трехголовый!

Горыныч хотел кивнуть в ответ, но землянин смотал все три шеи Змея вместе, так что кивок не удался.

Между тем закончила с погромом в собственном доме Чучундра. Она выглядела очень печальной и озабоченной. Увидев спеленутого мужа, грусть на ее мордах стала еще отчетливей.

– В путь, друзья мои! – скомандовал Брок и шагнул за порог.

Полет до секретного полигона всем показался очень коротким. Брок поймал себя на мысли, что летел бы так и летел на драконихе до самого дома… Но… Предстояла пересадка. Возможно, последняя в жизни. Если не считать ладьи Харона, конечно.

Попасть на полигон оказалось и впрямь проще простого. Чучундра пробормотала условную фразу, анализатор распознал ее голос и ворота услужливо распахнулись. Ангар же, как оказалось, и вовсе не запирался. Дракониха щелкнула выключателем, и свет мощных ламп залил огромное помещение. «Закат-три» красовался в центре, очень похожий издалека на отломанный колокольчик детской погремушки. Вот только был он не празднично-красочным, как игрушка для малышей, а строго-серым, самой окраской подчеркивая неигрушечность собственного предназначения.

– А как же мы полетим-то? – прервал вдруг тревожное молчание взрослых Костя. – Тут же крыша!..

– Этому кораблю не страшны никакие крыши, – улыбнулась всеми мордами мадам Чу. – Он пожирает пространство!

– Значит, он проест в крыше дырку?

– Не думаю. Он просто исчезнет здесь, а появится на вашей Земле.

– Ух ты! – восторженно заблестели глазенки мальчика. Но сразу и погасли: – Так значит, мы не увидим космоса?..

– Хорошо бы, чтобы мы его не увидели, – вздохнул Брок. – Насколько я понимаю, если мы вынырнем в космосе, то это будет лишь означать, что мы заблудились… Кто-нибудь из нас знает астрономию? Хотя бы основные созвездия?

– Я знаю Медведиц! – похвастался Костя. – Большую и Малую.

– Я тоже, – развел руками Константин Петрович. – Еще Луну могу различить…

– Ха, – мрачно сказал Брок. – Не смешно.

– Папа, – подала голос Сашенька. – Да если бы мы все созвездия знали, это бы нам не помогло. Во-первых, неизвестно, как далеко мы можем выпрыгнуть от Земли. Возможно, оттуда созвездия совсем другими кажутся. И потом, мы же не знаем, в каком созвездии будет наше Солнце… Так что в космосе нам оказываться не стоит, Костя.