Чудачка

Радужный вихрь энергий стал ответом на предложение девушки. Вопрос, тяготивший Силы, было так просто решить! Воистину, Плетущая Мироздание, волею случая угодившая в мир без доступа к могущественному искусству плетения великих нитей Ткани Реальности, оказалась столь талантлива в расплетании сложных проблем, что ликование переполняло Двадцать и Одну, выплескиваясь во внешний мир фейерверками искр.

Дарсен аж зажмурился, не снеся светобуйства, и пробурчал:

— Тоже мне радость, паучков сберечь!

Но, кажется, остался доволен хотя бы самим фактом скорого решения вопроса. От него-то Силы отстанут наконец со своими глупыми проблемами и дадут возможность вернуться к выпивке!

Высшие создания прекратили трансляцию из паучьего леса и отключили связь с законником, но уходить не спешили. Все продолжали радоваться. Надя же осторожно уточнила:

— Силы, а Дарсен всегда столько пьет? Он так не сопьется?

— Мы заключили договор. — Он дал клятву помогать. — Взамен мы обещали по истечение годичного контракта дать увидеть ушедших в иную инкарнацию родных. — Чуть-чуть виновато объяснили суть сделки с юристом работодатели.

— Возможно, стоило уплатить ему аванс — показать любимых, а в графу зарплаты поставить не возможность увидеть, а возможность поговорить с ними? — сразу простив юристу скверный нрав и все алкогольные закидоны, принялась уточнять Надежда.

Почему-то теперь чашка с компотом в руках казалась издевкой над скорбью Дарсена. Пусть полный, сварливый и мрачный, он все-таки обладал отменным чувством юмора, острым умом и, вероятно, иными скрытыми талантами. Будь законник тупицей-алкоголиком, вряд ли Силы взяли бы его к себе на службу. Все-таки тоска по близким — причина куда более уважительная, чем скука или патологическая тяга к блаженному забытью, даруемому туманом спиртного.

Предложение девушки заставило Силы задуматься и признаться, завиваясь радужной дымкой:

— Нам сложно просчитать! — Предугадать! — Судить!

— У нас в мире так принято: оплата труда делится на две части: аванс и зарплату. Аванс стимулирует работника. В иных мирах иначе?

— Так часто… — Бывает… — Но… — Нематериальные создания замялись и признались: — Мы не можем просчитать, как поведет себя законник после лицезрения тех, кто некогда был его семьей. Пока он живет надеждой, стремлением снова быть им нужным…

— Значит, вы его мучаете обещанием даже не встречи, а взгляда, — заключила Надя. — Ничего удивительного, что Дарсена тянет к выпивке. А от нее, между прочим, отмирают клетки головного мозга. Эффективность работы снижается!

Вот теперь, подстегнутые веским аргументом, Силы завертелись в шальном круговороте, споря не то между собой, не то с самими собой. Когда ты один, то подчас согласия не достичь, а когда тебя больше двух десятков?

«Бросит работу… — Жалко… — Плохо думает… — Надо помочь… — Аванс… — Разочаруется? — Плетущая о нас плохо думает… — Попробуем, как она предложила?» — Все эти обрывки мыслеречи, долетающие до Надежды, звучали одновременно, создавая такой ментальный гам, что у девушки начала болеть голова.

Однако стоило ей поморщиться, как Силы спохватились, испугались, что опять нанесли урон хрупкой избраннице, и смылись, как мышка в унитазе. То есть, бульк — и нет!

Надя снова осталась одна, в тишине. Гудящая голова мгновенно прошла. Отхлебнув забытого компотика, Надежда улыбнулась. С какими все-таки странными и замечательными созданиями свела ее судьба!

Люба, Дарсен, Силы Двадцати и Одной, Саня — каждый оказался по-своему замечателен, уникален и каждый ей нравился во всех своих красках. Они сверкали, искрились и не были присыпаны серым пеплом, как старый школьный знакомец.

Глава 4 ПОНЕДЕЛЬНИК ДЕНЬ ТЯЖЕЛЫЙ?

Присказке про тяжесть понедельника Надежда никогда особенно не верила. Ей было по-своему занятно проводить выходные дома и будни в офисе. В приемной Степаныча скучать не приходилось. Рутины как таковой не наблюдалось в принципе. Что-нибудь да случалось!

К примеру, сегодня ей действительно при помощи удостоверения пришлось убеждать охранника в своем праве пройти на рабочее место. Михаил поначалу ее не признал. Но знакомый голос и синяя корочка в руках убедили вохровца в том, что в здание стремится войти ассистент директора, а не враги-террористы с бомбой наперевес.

Коллеги же ее пока не видели. Надя тишком проскользнула в приемную до основного потока спешащих на работу сотрудников. Она как раз заваривала зеленый чай за столиком у окошка, когда дверь с привычным грохотом шваркнула о косяк. Степаныч влетел в кабинет и заорал с порога, как ошпаренный:

— Ты кто такая? Где Надюха? Заболела?

Надежда с улыбкой обернулась на красно-бурую, пахнущую острым перцем вспышку начальника:

— Доброе утро!

— Надя? — облегченно выдохнул директор, чуть не выпрыгнув из жилета, обтянувшего обширный живот, заменяющий грудь. — Уф, не признал, богатой будешь или я с инфарктом залечу в больничку. Хорошая стрижка. Ты теперь раскрасавица. Охрану, что ли, нанять, чтоб не увели конкуренты?