Чтобы сказать ему

И даже когда держала девочку на руках, наблюдая, как она ловит губами сосок, Ленка чувствовала только тянущую боль от прибывающего молока и никакой особой нежности.

Всё изменилось в одно мгновение, когда на третий день после осмотра матери и ребёнка медсестра вынесла девочку из палаты, а врач спокойно сообщил:

– У неё немного повышена температура, мы бы хотели взять анализы и кое-что уточнить.

Ко времени кормления её не вернули, и Ленка, шатаясь, выбралась в коридор. Она неважно себя чувствовала, но звериная паника гнала на поиски младенца. Увещевания медсестры оставались пустым шумом, нужно было срочно вернуть и приложить к груди кусок своего тела, по недоразумению оказавшийся отделённым.

Ей тогда почти сразу же отдали девочку, а через пару дней отпустили домой, и с тех пор началась их диковатая близость – Ленка и думать забыла о любой карьере, подразумевающей расставание с ребёнком дольше, чем на полчаса.

Собственно, она вообще не видела причин выпускать девочку из виду, и даже в туалет они ходили вместе: переносная плетёная колыбель оставалась за приоткрытой дверью, и Ленка делала свои дела максимально быстро. По ночам не могла спать, потому что всё время слушала дыхание ребёнка – синдром внезапной детской смертности стал её постоянным кошмаром, она каждую секунду готовилась к тому, что младенец умрёт. Она же во время беременности не хотела ребёнка и собиралась от него избавиться, Бог наверняка всё слышал и сейчас может исполнить её желание.

К счастью для них обеих, через три месяца из соседнего городка приехала мама Ленки. Обнаружив свою дочь полубезумной, взяла дело в свои руки. Для начала заставила Ленку называть ребёнка по имени – у той был какой-то суеверный страх на этот счёт. Потом уговорила спать днём в соседней комнате, пока сама нянчит Марину – поклявшись на Библии, что не спустит девочку с рук ни на секунду. Между делом привела в порядок их крошечную квартиру, разобралась со счетами, обналичила чеки, которые ежемесячно начал присылать отец ребёнка – деньги небольшие, но давшие Ленке необходимую передышку.

Немного придя в себя, Ленка переосмыслила жизнь и сначала организовала домашние ясли для малышей – ровесников Марины, а на четвёртый год её жизни освоила профессию швеи и стала брать заказы у начинающих дизайнеров, которые пока не могли завести свой пошивочный цех.

Несмотря на очевидные трудности, Ленка чувствовала себя абсолютно счастливой, её жизнь была совершенна, наполнена смыслом и непреходящей радостью. Состояние это продлилось ещё год.

А потом Ленка влюбилась.

Она встретила его в один из редких дней, когда вышла из дома без дочери. Мама уговорила оставить ей Марину и съездить в банк одной, там предполагалась очередь, и ребёнку было бы трудно – клерки, вырвавшиеся из офисов в рабочее время, обычно достаточно жестоки, чтобы не пропустить даже прелестную блондинку с малышкой.

И теперь, уладив дела, Ленка неспешно возвращалась пешком. Безумие первых лет стало проходить, и она научилась ценить редкие минуты одиночества. Ленка огляделась по сторонам и обнаружила вокруг позднюю весну, нежное солнце и молодую листву, пока незапылённую и очень яркую. Она как раз подняла голову, чтобы поглядеть, как сквозь крону пробивается золотистый луч, и тут её окликнули.

Он был… он был такой красивый, – позже говорила она. Он был такой живой и горячий, – думала она. Он был – вот и всё. Когда почти пять лет мир состоит из двоих – тебя и ребёнка, появление кого-то третьего ощущается как взрыв. Он был первым мужчиной, которого она увидела за эти годы, все остальные как-то проскальзывали мимо, не останавливая её взгляда. А он вдруг возник рядом, и луч, падающий сквозь юную зелень, замер на нём и не оставил Ленке никакого выбора.

В тот день она пришла домой на два часа позже, чем собиралась. Через три дня попросила маму посидеть с Мариной и сбежала под выдуманным предлогом, чтобы впервые поцеловать его. А через неделю, ночью, бесшумно открыла ему дверь, и почти сразу же они оказались на полу гостиной, потом на кухонном столе – потому что в её постели, как обычно, спала Марина. Через десять дней Ленка позвонила ему в шесть утра и сказала: «Я люблю тебя». Через две недели всё кончилось, и не только между ними – закончилось счастливое материнство Ленки.

Он позвонил ей пьяным и отчаянным, потому что пришло время уехать. Он ведь музыкант, живущий от гастролей до гастролей – куда пригласят, туда и переезжает на несколько месяцев, выступая в барах и ресторанах.

– Ленушка, лисёнок, – он звал её так за лёгкий рыжеватый оттенок, который тот весенний луч высветил в её волосах, – я должен. Другой конец страны, девочка, я не могу смотаться и вернуться, мы наконец-то пишем альбом, это надолго. Будет лучше, если ты не станешь меня ждать.

– Я не могу без тебя, – просто и глупо ответила она.

Он помолчал, а потом с некоторым удивлением сказал:

– И я без тебя не могу.