Чтобы ахнули

Молодой да ранний Вован, уже дважды разведенный и собирающийся через неделю вновь опутать себя брачными узами, больше всего беспокоился о горючем: можно сказать, последняя рыбалка — прощальный мальчишник, неизвестно, как оно дальше пойдет. Надо отпраздновать тающие вольные денечки как подобает. Четыре дня — четыре мужика, тут, главное, не просчитаться. За «горючим» его, как самого юного и страждущего, и отправили. Решив купить побольше и притом сэкономить, Вован рванул на оптовую базу и, чтоб два раза не вставать, купил четыре ящика дешевой водки: два — для друзей рыбаков и два — на предстоящую свадьбу. Довольный удачной покупкой, Вован забросил свадебные ящики домой, а два привез на квартиру к Алику. За пару дней до отъезда мужики, предвкушая отличный отдых, решили собраться и отрепетировать. Закинув пару бутылок в морозилку, эстет Алик засучил рукава шелкового халата, подтянул повыше клеенчатый передник и приступил к изготовлению мужского плова: мяса и лука больше, риса меньше. Когда плов уже дымился в чугунке, а соленые огурчики оливково зеленели в миске, издавая такой аромат, что слюноотделение не позволяло больше вымолвить ни слова, взгляды друзей скрестились на холодильнике. Вован торжественно составил стаканы и выгреб из морозилки заиндевевшую бутылку, приготовившись залить стаканы одним махом, как в кино, когда красивую пирамиду из рюмок эффектно наполняли шампанским. Вынутая бутылка была абсолютно замерзшей, как внутри, так и снаружи, то есть жидкости в ней не было ни капли. Хорошее настроение мгновенно улетучилось.

— Морозильник у тебя какой-то зверский.

Вован покрутил головой, отчего непослушный вихор выскочил из густой шевелюры, словно штопор. Оптовый покупатель недоверчиво оглядел бутылку со всех сторон и на всякий случай потряс ледяной сосуд.

— Морозильник ни при чем, дай-ка! — Суровый Алик вырвал из рук приятеля бутылку и скептически ее осмотрел.

— Доставай скорей вторую, трубы ж горят. — Леха нетерпеливо откусил хрустящий огурец.

Алик выжидающе посмотрел на Вована.

Водка, извлеченная из морозильной пасти, также представляла собой чистый лед, оформленный бутылкой.

— Чухня какая-то. — Вован горестно потер окоченевшие ладони, стараясь не встречаться глазами с Аликом, неизменно ратующим за дорогой и качественный товар.

«Сколько у нас той жизни, чтоб на себе экономить, мужики, — приговаривал он, самолично выбирая на рынке свежайшие продукты. — Сэкономишь две копейки, потом на лекарства больше потратишься…»

— Ну что, оптовик-затейник, доигрался? Испортил всем вечер?! Или у тебя в загашнике коньячок припрятан на десерт?

— Мужики, простите, хотел, как лучше, а получилось… думал, лишняя водка нам в деревне понадобится… как валюта. За бутылку местная пьянь и рыбки, и сальца б нанесла, если улова не случится…

— Типун тебе… — Саня недовольно сплюнул.

— Лучше меньше, да лучше, плохо ты учил матчасть, — сокрушенно покачал головой Алик.

— Мужики, а, мож, остальная водка нормальная?

Саня с Лехой подняли второй ящик к свету и прищурились:

— Да не, одинаковые. Похоже, вся партия, мля, паленая…

Сидели, насупившись, молча давились пловом, пока убитый Вован, не выдержав молчаливого порицания, не вскочил с места, грозно сверкнув очами:

— Поеду прям щас, настучу им по голове этими ледяшками, пока не растаяли!

— Себе настучи, горе-эконом, завтра сдашь. — Алик мрачно посмотрел в окно. На улице было темно, по стеклу хлестал тоскливый косой дождь. — Дождь и тот окосел, а мы как идиоты сидим, отдыхаем с пловом. Такой редкий случай: бабы не мешают, погода благоприятствует, и на тебе…

Леха встрепенулся:

— Ребяя, кажется, эти базы до десяти работают. Рванем, Вован, со скоростью булька — успеем…

Друзья по дороге сговорились отступного не брать, только деньгами, чтоб купить алкоголь в супермаркете.

Когда вздрюченные мужики, агрессивно поддав ногами металлическую дверь магазинчика при базе, влетели, готовые немедленно учинить жесточайший скандал, в торговой точке было тихо и пустынно. Леха, тяжело и грозно ступая, нес ящик, крепко обхватив его двумя руками; вихрастый Вован, гневно потрясая двумя неоттаявшими еще бутылками, как гранатами, свой ящик зажал под мышкой. Взбалтывая льдинки, извергая громы и молнии, Вован занес стеклянные «гранаты» над головой дебелой продавщицы:

— Что за г-но ты мне всучила?

Некрасивая немолодая продавщица испуганно ойкнула, отскочила и спряталась под прилавок и оттуда пискнула:

— Сииимааа, позови Тофика. — Затем на всякий случай заползла поглубже и примирительно сказала: — Мальчики, ну вы чё, не кипяшитесь, Тофик щас быстро все разрулит.

Вован оглянулся на Лёху, тот громадными татуированными ручищами крепко обнимал водочный ящик, а на его лице навеки застыло выражение полного разочарования в человечестве вообще и в этой торговой точке в частности.

Худощавый чернявенький мужичонка в рыжем кожаном пиджаке и черной кожаной кепчонке вышел из подсобки. Взглянув на замерзшую водку в руках Вована, быстро смекнул, что к чему, раскрыл руки, словно собирался обнять нежданных гостей, да постеснялся и, масляно расплывшись, запел: