Что тот солдат, что этот

Я б сразу умер, если б заглянул
В этот гроб, в обескровленное лицо,
Что когда-то мне было знакомо.
Его наблюдал я на глади воды,
Когда наклонялся над нею тот,
Кто теперь, как я знаю, мертв.
Поэтому гроб не могу я открыть.
Ведь во мне страх двоих: может быть,
Я и есть тот двойной, что сейчас лишь возник
На этом изменчивом лике земли
Безродной тварью, сходной с нетопырем,
Что между пальм висит над хижиною ночью,
Такою тварью, что хотела б веселиться.
Но кто один, тот, в сущности, никто.
Чтоб он стал кем-нибудь,
Необходим другой, чтобы назвал его, окликнул.
Потому хотел бы все же я взглянуть, что там внутри,
Взглянуть, пока я связь с родными ощущаю.

Возьмем, к примеру, лес. Существовал бы он,
Когда б никто через него не шел?
А странник, что идет там, где был раньше лес,
Что может он узнать о нем и о себе?
Он видит, как его следы
В болотистой земле водою заливает.
Что лужи объяснят ему?
Как думаете вы?

Откуда Гэли Гэю знать,
Что он и впрямь есть Гэли Гэй?
Если б ему отрубили руку
И он нашел бы ее потом
Где-нибудь в яме под стеной,
То разве Гэли Гэй узнал бы руку Гэли Гэя?
Разве крикнула бы его нога — это ведь наша рука?
Вот почему я в гроб не загляну.
К тому ж я убежден, что разница
Меж ДА и НЕТ не так уж велика.
И если б Гэли Гэй и не был вовсе Гэли Гэем,
У матери иной он грудь сосал бы,
А она была б матерью сына другого, раз уж
Она не его, но все равно он сосал бы.
Был бы рожден он в марте, а не в сентябре
Иль в сентябре минувшего уж года, то
Разница составила б всего неполный год.
Но именно за год и человек становится другим уж человеком.

И я, такой как есть, и я — совсем другой
Кому-то оба мы нужны зачем-то.
Я даже не взглянул на этого слона,
На самого себя гляжу теперь сквозь пальцы,
Отбрасываю все, что есть во мне дурного,
И становлюсь приятным.

За сценой шум отходящих поездов.

Гэли Гэй. Что это за поезда? Куда они отправляются?

Бегбик. Это армия выступает навстречу огнедышащим пушкам, навстречу битвам, которые должны произойти на севере. Этой ночью сто тысяч солдат уедут все в одном направлении. Они движутся с юга на север. И когда человек попадает в этот поток, он старается найти еще двоих, чтобы шагали рядом с ним, справа один и слева один. Он старается найти винтовку, и сумку для харчей, и жестяной жетон, чтоб потом, когда найдут его труп, известно было, чей именно он, чтоб дать ему место в братской могиле. Есть у тебя жестяной жетон?

Гэли Гэй. Да.

Бегбик. Что на нем написано?

Гэли Гэй. Джерайа Джип.

Бегбик. Ну что ж, коли так, Джерайа Джип, ты сначала умойся. Ты похож на кучу навоза. И собирайся побыстрее. Армия выступает в поход к северной границе. Ее ожидают огнедышащие пушки северного фронта. Вся армия страстно жаждет навести порядок в густонаселенных городах севера.

Гэли Гэй(умывается). А кто наш враг?

Бегбик. Этого еще не сообщали. Пока неизвестно, на какую страну пойдем войной. Но скорее всего на Тибет.

Гэли Гэй. Знаете ли, вдова Бегбик, все-таки один человек это еще ничто. Кто-то другой должен его окликнуть, чтобы он стал человеком.

Входят солдаты в походном снаряжении, с ранцами за спиной.

Солдаты. На посадку!

— По вагонам!

— Все в сборе?