Что-то новое

— Архаичное морское право работает до сих пор. Земля, до этого не имевшая населения, принадлежит тому, кто выжил на ней и освоил ее. Пираты — вне закона, да и склад — это не освоение. А вот твоя оранжерея… Юридически — это твоя планета, Гай.

Настало время парню опереться на ствол дерева. Когда он делал свое громкое заявление полковнику, в этом было больше бравады и наглости, чем реальной претензии на обладание планетой. А теперь — он владелец целого мира! Правда, мира, который с самого первого знакомства пытался его убить, медленно и методично.

* * *

Неловкость осталась: Гай не мог простить себе своего поведения. Что за ребячество, подумаешь, какой-то модуль на затылке? Мало ли… Или не мало ли? Упустить такой шанс, с такой девушкой… Но ведь были причины для такого отношения у многих поколений его предков? В любом случае момент был потерян. Оставалось давить досаду глубоко внутри.

Они разговаривали, пили глинтвейн и ели печеную картошку с жареным мясом, ночь была теплая и безветренная, и завтрашний день обещал быть тоже ясным и погожим.

Мич жевал картофелину прямо в фольге и задумчиво смотрел на огонь. Уши его шевелились, как маленькие мохнатые локаторы. В какой-то момент он повернул голову и выстрелил языком: крупное насекомое ядовито-желтого оттенка скрылось в его пасти, перемолотое мелкими острыми зубами.

— Это что было? — спросила Эби.

— Что — было? — невинно уточнил Мич.

— Ну, насекомое какое-то… Может, опасное?

— Может, — пожал плечами звереныш.

— Это ведь пангейское чудо техники? — Эбигайль повернулась к Гаю.

— Ну да. Робот-нянька или типа того. Для детей от пяти лет. Кажется, если бы я его не нашел в свое время, точно сбрендил бы. В какой-то момент мне пришлось туго, да… Я, знаешь ли, хороший домашний мальчик, и к таким стрессам не привык: крушения все эти, дикие звери, мертвые пираты…

— Иди, пожалею, — сказала девушка и похлопала себя ладонью по коленкам.

Не веря своему счастью, Гай вытянул ноги к костру, а голову положил на колени Эби, которая принялась гладить его по голове.

— Ты не подумай, я не… Хм, с другой стороны, что ты можешь обо мне подумать? Я пару лет мотаюсь по космосу в одной консервной банке с несколькими мужиками! Справедливости ради: двое из них мои двоюродные дяди, и еще один — жених…

— М? — напрягся Гай.

— Бывший. Лежи, лежи, бедный хороший мальчик, — она почесала его за ухом. — Я отказала лейтенанту за десять дней до этой истории с Куртом Волосаном. Вообще хотела переводиться в истребители, но там контракт минимум на пять стандартных лет, а у Крюгера мне всего-то восемь месяцев осталось! А потом — свобода и всё такое… Стану пилотом гражданских лайнеров и буду в белом костюме ходить по обзорной палубе, здороваться с почтенной публикой и попивать шампанское, а?

— Неплохой план! — сказал парень и не удержался: — А хреновину эту тебе снимут?

— А надо? — подняла бровь девушка. — Полезная штука!

— Ну, не знаю… Просто у меня есть один знакомый парень, которому религия не позволяет приударять за девушками, у которых в голове имеются высокотехнологичные хреновины… А девушка ему очень нравится.

— Прям очень-очень? Или ему бы понравилась любая девушка после года… — это было жестковато, и Эбигайль одернула себя. — Прости, бедный хороший мальчик, это я зря.

— Да ладно, что там… Если у нас тут сеанс психологической поддержки, признаюсь сразу: меня самого достают эти мысли. Уж больно давно этот парень тут торчит. Да и Зборовски пишет то же самое.

— Погоди, ты знаешь Юджина Зборовски?

— Ну, читал тут…

— «Деятельный пессимизм» — это бомба, да? «Если ничего не делать — всё будет только хуже. Если не убирать бардак — ваша комната превратится в пыльную вонючую свалку. Если перестать заниматься спортом — вы не останетесь на том же уровне, а превратитесь в обрюзгшее чудовище. Если не преследовать преступников — в государстве воцарится хаос. Энтропия замкнутых систем не может уменьшаться!» — процитировала она, закатив глаза.

Гай оторопело смотрел на нее.

— Э-э-э… Я думал, если это бумажная книга, значит, она очень старая… Или с такой дальней планеты, что… В общем, мне казалось, что кроме меня никто и знать не знает никакого Зборовски. Тем более такая девушка, как ты!

— Какая? Почему это я не должна его знать? И вообще, он еще живой. Из университета Паллады его выгнали за радикализм, и сейчас он обитает, кажется, в Универсальной Академии открытого космоса. А еще вещает в Сети: у него подкасты или вроде того каждую неделю выходят. Так что этот Зборовски широко известен в узких кругах!

— Я бы с ним пообщался! Интересный, наверное, дядька…

— Наверное… Ты, кстати, не договорил про твоего знакомого парня, у которого проблемы с киборгами. Что он думает делать?

— Он думает прикончить пиратов, разобраться с их делишками, содрать с компании «Центавр» невероятных размеров компенсацию за сорванное путешествие, легализовать свои претензии на планету, а дальше… А дальше ему бы хотелось продолжить общение с замечательной девушкой, которая ему очень-очень нравится.

— А сейчас ему мешает модуль у нее на затылке? — нахмурилась замечательная девушка.