Что такое любовь?

А мы, в свою очередь, отметим, что поскольку гармоничная любовь охватывает все уровни человеческих потребностей межличностного общения и процесс ее развития осуществляется по закону солнечного зайчика, то очевидно, что кризисы любви не начинаются сразу на всех уровнях общения одновременно, а чаще всего вспыхивают сперва на одном, и лишь потом перекидываются на другой. Осознать противоречие, возникшее, например, на уровне понимания и признания, или на уровне сексуальных чувств и эмоций, любящий человек вполне в состоянии, если не отмахивается от первых признаков недовольства собой и другим. Не стоит вытеснять сигналы боли, иначе исподволь отрицательные эмоции в конце концов овладеют всеми уровнями потребностей. Честно увидеть непорядок и суметь исправить частичную дисгармонию, опираясь на еще исправно действующие уровни общения – вот один из путей преодоления кризисов любви.

Активно и сознательно двое любящих возводят тогда друг к другу новые мосты, еще более искусные, если рухнули старые. И осуществляется строительство именно целенаправленными, сознательными поступками, а не пассивным ожиданием.

Сознательное действие любящих может включать, конечно, и молчаливо-терпеливое ожидание, пока улягутся страсти разъединения, или пока созреет чувство в другом, или просто пока пройдет обида. Однако, такое ожидание – не бездействие. Оно активно, осознанно, оно – молчаливое действие навстречу любимому, в котором участвует и сердце, и разум, принявшие решение поступать именно так. Важно понять, что в любви существуют две стороны – и стихийное течение чувств, царство свободного солнечного зайчика, и рациональное осознание происходящего между тобой и мной, царство воли и разума. Человек ведь существо разумное и его отношения любви не могут быть отлучены от разума, поскольку чувство любви – человеческое.

В подключении разума к делам любви нет прагматизма, нет деляческого подхода. Ходячий стереотип о том, что любовь разуму не подвластна, имеет смысл пересмотреть и уточнить.

И думаю я так вот еще по каким соображениям.

Как-то прочла я книгу С. Соловейчика «Учение с увлечением». В ней речь шла об отметках, об учебнике географии, о любимых и нелюбимых школьных предметах. Можно ли полюбить нелюбимую географию, спрашивает автор, а если можно, – а ведь и нужно, – то как это сделать? И на удивление юных и не юных читателей автор предложил в общем-то не очень хитрый механизм преодоления нелюбви к какому-либо незадавшемуся предмету, механизм, основанный на современных открытиях психологической науки. Читая, я думала, – а не таится ли секрет неувядающей любви между двумя людьми, любви, длящейся до самой смерти, в том, что какими-то неведомыми путями двое познали эти секреты взращивания своего чувства также и в периоды «нелюбви»? И если можно научить себя (а сотни читателей и книга Соловейчика это подтверждают) любить какой-то доселе нелюбимый школьный предмет, то, быть может, люди научатся любить любимых, когда один из любящих оказывается в положении нелюбимой географии? Научатся люди сознательно преодолевать возникшее отрицательное чувство, станут растить любовь своей волей и разумом, лелеять ее стихийные порывы, вкушая их как естественные плоды, взращенные трудом разума, души и тела? Научатся, я думаю.

Читателю, конечно, интересно узнать, что предлагает Соловейчик. Но я хотела бы, чтобы каждый прочел книгу сам. Однако, для самых нетерпеливых рискну коротко пересказать идеи автора.

С. Соловейчик сопровождав свои рассуждения рисунком, на котором изображены по одну сторону ученик, а по другую – стол, на котором лежит пресловутый учебник географии. Как поступает обычно человек, если ему что-то очень не хочется делать? – спрашивает Соловейчик. И изображает на рисунке стрелу, направленную человеком против самого себя. Обычно человек напряжением воли пытается в самом себе преодолеть свое нежелание учить географию, всячески себя заставляет, ругает, осуждает, а по существу к уже имеющимся отрицательным эмоциям добавляет новые, тоже отрицательные, ибо насильничает над собой. А так делу не поможешь, пишет С. Соловейчик, и рисует стрелу, направленную к столу, к учебнику географии. Надо, советует автор, поискать в себе хоть крупицу того, что сделает приятным изучение географии. Ну, хотя бы вспомнить, что нужна пятерка, дабы выправить двойку. Или что мама порадуется, увидев сына за учебником. Это все равно, что найти в себе положительного, но найти надо. А найдя, можно двинуться в сторону учебника, все время опираясь на предвкушение своей радости, не на свою нелюбовь. Так отрицательные эмоции, мешающие любить географию, постепенно вытесняются положительными, первоначально к географии отношения не имеющими, но радостно поворачивающими человека к нелюбимому предмету. А потом обнаруживается, что география вовсе и не столь противна, более того, даже иногда интересна, – да нет, не иногда, а все чаще интересна. И приходит, наконец, учение с увлечением.