Что такое любовь?

Ровно минуту в минуту на сцену взошёл мистер Шмидт в своём хорошо скроенном и великолепно сидящем готическом фраке. Пара приветственных слов о том, как приятно вновь принимать дорогих гостей в стенах школы, полная уверенность в том, что всем должно понравиться предстоящее шоу, несколько фраз о том, с какой тщательностью и организованностью ученики готовили школу к Осеннему балу, а в завершении речи – напутствующие слова артистам и выпускникам, которые также примут участие в концертной программе. И шоу началось.

В самый центр зала со всех четырёх сторон вылетели тоненькие акробатки в сверкающих сценических костюмах и с развивающимися локонами. Они держались за длинный шлейф ткани и парили под потолком, как искорки фейерверка, проделывая удивительные па и пируэты. А через мгновение к девушкам присоединились и юноши. Переплетая свои разноцветные переливающиеся материи, они создавали на глазах изумлённой публики чудесный узор, медленно приближаясь к устойчивой поверхности пола. И когда их ноги, наконец, коснулись прохладного линолеума, молодые люди разбежались в разные стороны, грациозно и легко подпрыгивая на мысках. И свет погас. Зрители затаили дыхание. А через секунду с одной стороны зала пространство разрезала пурпурная лента, обшитая множеством изумрудных камней, переливающихся всеми оттенками красного в тусклом вечернем свете. Палочка, которая крепила ленту, надёжно лежала в руке у девушки, недавно парящей над головами зрителей, а конец ленты пылал и искрился, объятый ярким огнём. В другом углу вокруг тонкого стана вспыхнули сразу несколько обручей. В противоположной стороне в руках у акробатки замелькали огненные пои[3]. В четвёртом углу зала с пылающей в руках палкой девушка показывала прекрасное владение шестом. Она первая сорвалась с места и в два прыжка оказалась в центре зала, дожидаясь остальных девушек. И вскоре, воссоединившись, все четверо встали друг с другом так близко, что огонь слился как будто воедино. Пламя стремительно разрасталось и набирало силу. Глаза зрителей засверкали, как огонь, и тут же потухли, когда четверо молодых людей подбежали к девушкам и окатили их с ног до головы водой. Акробатки упали на пол, акробаты скрылись в толпе. В зале вновь воцарился полумрак и тишина. И вдруг заиграла прекрасная и волшебная мелодия, под первые же аккорды которой по потолку, стенам и полу, то вспыхивали, то гасли маленькие золотистые искорки. Через распахнутые окна в зал влетел промозглый осенний ветер, поднимая и крутя вихрь серебристых блёсток. А сверху медленно стала спускаться прозрачная ткань изумрудной органзы. Но когда музыка стихла, и свет прожекторов разрезал сверкающий мрак, перед взором зрителей на секунду предстали застывшие, как хрупкие фарфоровые куклы, выпускники. Лёгкая, как паутинка, ткань скрыла ребят от взоров с головы до ног, и всё стихло и замерло. Несколько минут было дано присутствующим насладиться удивительной и прекрасной картиной, захватывающей дух, но вскоре свет постепенно вновь стал тускнеть, пока не погас окончательно, оставляя в качестве освещения лишь переливающиеся блёстки и подмигивающие искорки. Но и этого было достаточно, чтобы увидеть, как по недавно сплетённой узорчатой косе в центре зала грациозно спустилась акробатка и одним молниеносным движением руки схватила органзу и подкинула её вверх. Со всех четырёх сторон концы воздушной ткани схватили ещё четыре руки и натянули её над головами выпускников, которые продолжали неподвижную игру. Концы органзы закрепили в углах потолочной ниши и в зале, наконец, запылал неоновый свет, окрашивая помещение в жаркие бардовые тона. Тут же заиграла медленная песня и выпускники, наконец, ожили. Склонившись друг к другу в старинном реверансе, они легко и изящно задвигались в такт мелодии. Так был открыт ежегодный Осенний бал.

* * *

В зале, не переставая, играла музыка. Гости и ученики непрерывно танцевали, а кое-кто мирно беседовал, рассевшись небольшими группками на мягких и удобных креслах. Периодически кто-то выходил на улицу, глотнуть немного свежего горного воздуха или подходил к столам с закусками и пуншем. Но каждый поистине наслаждался вечером в целом и событием в частности.

Наталия и Колдун почти не танцевали. Чёрному магу необходимо было поддерживать свой имидж, а девушка не возражала. Они стояли возле распахнутого настежь окна и, неспешно потягивая из бокалов пунш, наблюдали то за танцующими парами, то переводили взгляд на тёмный пейзаж. Оба почти не разговаривали, но их это вполне устраивало. И Наталия была счастлива, что пошла на бал именно с Колдуном, ведь ни с кем больше она не смогла бы чувствовать себя настолько легко и спокойно.

Посреди вечера среди толпы их отыскали Мари и Серж. Пара до сих пор спорила.

– Твои родители настолько заняты, что не могут даже раз в год приехать к сыну в школу, а вот моя мама не только приехала, но и подарок тебе подарила. Неужели нельзя это как-то ценить?