Что такое Израиль

Я люблю города. Города – нехорошие люди, города – стервы, но без стервоз скучно. В городах куют полезные гвозди и ставят «Махабхарату». С Богом можно общаться и без города, но искусству нужен город. Мир без Парижа, Лондона, Токио был бы другим, не таким интересным. Но обычный современный город отнюдь не Париж. Его населяет толпа, которая не ходит в театры и не создает культуры. В Верхнем Назарете нет и не будет театра, не напишут в нем книг. Дело не в размере. В средневековом Ковентри, маленьком городке, ставились мистерии, сегодня там заполняют отчеты. В Средние века окрестности Ковентри были отдельной страной, как удел графа Маэда на берегу холодного Японского моря. В более тесно связанном мире становится меньше столиц, и нет особой надобности в этих городах. Мир не заметил бы исчезновения Верхнего Назарета – даже в округе этого бы не заметили.

Глядя на два Назарета, снова можно вспомнить загадку недавнего прошлого Палестины: была ли эта страна дикой пустыней до прихода сионистов? Сегодняшние евреи из Америки и России, приезжающие в Святую землю, с удовольствием смотрят на чистенькие улицы и зеленые газоны Верхнего Назарета, похожие и знакомые, и фыркают при виде восточной грязи Назарета. Палестина XVIII–XIX веков еще менее напоминала Верхний Назарет, который, возможно, больше соответствует еврейским представлениям об эстетике.

Верхний Назарет основан во имя изменения демографического баланса в Нижней Галилее, и его рост стимулирован скорее административными мерами, чем естественным стремлением людей в нем поселиться. Но Назарет растет, как и все города, за счет крестьян, уходящих в город. Из тех же демографических соображений израильтяне не разрешают арабам Назарета свободно строиться: земли города были конфискованы для строительства Верхнего Назарета. И хотя практикуемая израильтянами дискриминация отвратительна, эта политика все же имеет положительный аспект: она приостанавливает бегство крестьян из сел в город и откладывает возникновение разбухшего от бараков, трущобных бидонвилей, шантитаунов, «нахаловок» города, каких так много в третьем мире.

Растущие, как дикое мясо, города третьего мира ужасны. От Калькутты и Бомбея до Хеврона и Каира, они слишком разбухли; они, как раковая опухоль, отсасывают здоровые соки из деревенского организма. Слишком много крестьян покидает села и пускается на заработки в города. Этот процесс нельзя назвать естественным хотя бы потому, что он вызван субсидиями на продукты питания, закупками американской пшеницы, получением английской филантропической помощи. Ни одно правительство не может морить людей голодом, поэтому закупки продовольствия за границей продолжаются, увеличивается удельный вес субсидий, пустеют села и множится городской люмпен-пролетариат.

В старину баланс населения восстанавливался стихийными бедствиями, войнами, эпидемиями. В «кипрском прологе» к «Илиаде» объясняется причина – а не повод – Троянской войны: на свете стало слишком много людей, и Мать-Земля возроптала на это бремя. Однако в нашем мире, запрещающем лишать человека жизни, но позволяющем превращать его жизнь в ад, нет способов восстановления нарушенного баланса. В Святой земле проблема перенаселения не видна глазу: изгнанные с родных земель палестинцы находятся в лагерях для беженцев и получают помощь ООН, излишнее население в еврейском секторе трудоустроено – занято изготовлением ненужной продукции, что становится возможным благодаря американским субсидиям. Тем не менее проблема существует в Израиле, как и во всем мире.

Говоря о страданиях многих тысяч беженцев и о тяжком бремени, которым они легли на Иорданию, создатель и командир Арабского легиона Глабб приводит «мнение циника», по всей видимости свое собственное: «В древности по стране прошли бы в таком случае страшный мор, голод, эпидемии, сотни тысяч погибли бы, но через несколько лет баланс населения и производительных сил был бы восстановлен. Помощь ООН увековечила проблему беженцев, вместо того чтобы разрешить ее». (Разрешить ее удалось бы лишь путем возврата беженцев, но это было не по силам ООН.) Если мы стремимся к созданию зеленой и свободной Палестины, мы должны ответить на вопрос, чем и где занять население. Города будут существовать всегда как очаги культуры, службы и промышленности. Но в нынешнем своем виде они слишком тяжелая ноша для Святой земли и без субсидий и поддержки из-за границы не смогут сохраниться.