Что такое Израиль

Во времена «Князя» Иегуды Сефория (эллинский Сепфорис) была одним из важнейших городов Галилеи. «Дай Бог встречать субботу в Сефории, а провожать в Тиверии», – шутили иудеи. В Сефории жило много иудеев, и среди древних руин можно найти основания древних синагог. Замечательная мозаика «Мона Лиза Галилейская» украшает пол роскошной римской виллы, а у основания холма обнаружено большое общественное здание с красочными мозаиками, изображающими разлив Нила, амазонок и кентавров. Затем, в IV веке, в Сефории восторжествовало христианство. Итальянские монахини из обители Св. Анны хранят ключ от древней церкви Сефории времен крестоносцев, в которой собирался военный совет 2 июля 1187 года. Это один из самых красивых храмов крестоносцев, посвященный матери Девы Марии. Святая Анна была родом из Сефории. (Церковь воздвиг принявший христианство иудей, «друг Цезаря», правитель Тиверии в IV веке Иосиф.)

Сефория оставалась частично христианской и частично мусульманской вплоть до 1948 года, когда после отчаянного сопротивления местные потомки «Князя» Иегуды были изгнаны их вернувшимися родичами. Последней пала цитадель Сефории, ее защищал Махмуд Сафури. Селяне Сафурие перебрались в Назарет, а их поля и дома были переданы основанному тогда мошаву Ципори. Сейчас палестинское присутствие на холме Сафурии сохранилось лишь в стенах монастыря Св. Анны, где монахини учат девочек из арабских сел Нижней Галилеи, от Назарета до Хайфы.

Во времена крестоносцев крепость и село назывались Ле-Сифори. Тут-то и остановился король Ги с христианским войском. Сюда прискакал гонец от графини Эшивы из осажденной цитадели Тиверии. Рыцарские чувства воинов воспылали при мысли о сей доблестной даме, из последних сил сражающейся у озера. Ее сыновья со слезами на глазах умоляли спасти мать. Тогда встал Раймонд. Было бы непростительной ошибкой оставить хорошие позиции у Сефории и выступить в июльский жар в поход по голой выжженной земле. Тиверия – его город, сказал он, и графиня Эшива – его жена, но лучше утратить Тиверию и ее защитников, нежели все королевство.

Раймонд не боялся за честь и жизнь жены, потому что Саладин славился своим рыцарским поведением. О великодушии Саладина можно судить по такому случаю. В 1183 году он пытался взять замок Керак, в котором сидел Рейнальд де Шатийон. Осажденные как раз праздновали свадьбу пасынка Рейнальда и дочери королевы Марии Комнин, Изабеллы. Рыцарственный Саладин спросил, в какой башне размещены новобрачные, и приказал ее не обстреливать. (К слову, жениху было семнадцать, а невесте – одиннадцать.) В ответ мать невесты послала Саладину большой кусок свадебного пирога. Упреждая события, скажем, что Саладин и впрямь отпустил графиню Эшиву.

Король Ги легко поддавался уговорам, уговорить его мог любой, но и переубедить монарха не составляло труда. Сначала он согласился с доводами Раймонда, затем, поздно вечером, его аудиенции попросил гроссмейстер ордена тамплиеров. В королевском шатре тамплиер напомнил суверену об измене Раймонда, о гибели рыцарей у Крессона, о двойной роли графа Триполийского – вассала короля и Саладина. После долгих споров король уступил и велел с рассветом выступить на Тиверию.

Так у источников Сефории был брошен жребий – существовать или погибнуть королевству. В Эйн-Сафурие хватило бы воды для конницы и рыцарей, а в окрестностях ее не было. Если бы король послушался Раймонда, Саладин не посмел бы двинуться на юг, разорил бы окрестности Кинерета и ушел в Сирию. Но этому не было суждено случиться. Я представляю себе источник Сефории, журчащий в тени смоковниц, как прекрасную женщину, возлюбленную, которую шалый странствующий рыцарь бросает во имя далекой прекрасной Дамы Озера. Рыцарь будет сурово наказан: лишь издали увидит он Даму Озера, но вернуться в целительные объятия речной нимфы Сефории не сможет.

«Жарким и душным утром 3 июля христианская армия покинула зеленые сады Сефории и выступила в поход по безлесным холмам. Раймонд Триполийский вел войско по праву сеньора Галилеи. В центре ехал король. Ни капли воды, ни колодца, ни ручья не было по пути. Немногие колодцы были завалены или пересохли. Люди и кони равно страдали от жажды» (Рансимен).

В который раз главной героиней палестинских романов становится вода. Европейскому читателю, привыкшему к рекам и озерам, трудно понять, почему вода, засуха, жажда так же важны для Святой земли, как любовь, тоска, ревность – для сердца. Пророк Исайя говорил (41:17–18): «Бедные ищут воды, но ее нет; их языки обложила жажда. Но Я, Господь, отвечу им; Я, Бог Израиля, не забуду их; реки потекут по Моему слову на голых холмах и источники забьют в долинах. Я превращу пустыню в пруды с водой и пересохшую землю в источники». Таких мест множество в Библии, но, возможно, именно это припомнилось христианским рыцарям на безводной дороге из Сефории.