Что непонятно в "Пиковой даме" (СИ)

В повести есть совершенно недвусмысленное указание на то, что (Е)Лизавета - спасение Германна, - указание помимо речей старухи-призрака. Когда Германн шел на мнимое свидание с Лизаветой он уже обдернулся: "справа находилась дверь, ведущая в кабинет; слева, другая -- в коридор. Германн ее отворил, увидел узкую, витую лестницу, которая вела в комнату бедной воспитанницы... Но он воротился и вошел в темный кабинет". Вместо того, чтобы идти налево к Лизавете он отправился направо к графине. Помним, что левая - сторона выигрышная для понтера, правая - для банкомета. Графиня связывала с Лизаветой личное прощение Германна за ее гибель, здесь же ясное свидетельство карточного счастья.

Вообще, так ли уж виноват Германн в гибели графини? Он чуть подтолкнул ее к смерти, и сама она так считает. Но читая внимательно повесть, мы удивимся разнице в поведении живой и общительной Анны Федотовны за неделю до вот этого описания: "Графиня сидела вся желтая, шевеля отвислыми губами, качаясь направо и налево. В мутных глазах ее изображалось совершенное отсутствие мысли; смотря на нее, можно было бы подумать, что качание страшной старухи происходило не от ее воли, но по действию скрытого гальванизма". А ведь Германн даже еще не вошел к ней. В действительности мы видим старую даму в предсмертном состоянии от причин естественных (87 лет).

Приходится слышать, что ее качание направо и налево - это род плетения ведьмой карточных козней "фараона", а модный гальванизм увязывают "с Монгольфьеровым шаром и Месмеровым магнетизмом" - и с еще более модным масонством. В самом деле, астроном Лаланд основал весьма специфическую научную ложу "Девять сестер", куда входили и Монгольфьеры, а сам Сен-Жермен помогал Месмеру в исследованиях животного гальванизма (Месмер проповедовал взаимодействие в физическом мире всех существ посредством всемирной жидкости, которое он называл животным магнетизмом и которому приписывал целебную силу от всех болезней). Да, дескать, и Пушкин и чуть ли даже не Наталья Петровна Голицына, с которой рисовалась графиня состояли в масонах... А Германн-де не был посвящен (инженер, он - не архитектор), вот ему и не удалось...

Ну, а кто кроме Германна не был-то??

Тайные общества для повести важны, но не с такой примитивной точки зрения. Важны и идеи Мессмера. Об этом позже.

Германн собирался исполнить завет графини. Из чистого расчета. "Имея мало истинной веры, он имел множество предрассудков. Он верил, что мертвая графиня могла иметь вредное влияние на его жизнь". Он даже идет на отпевание - испросить прощения. Трудно представить, что недвусмысленное ее: "Прощаю тебе мою смерть, с тем, чтоб ты женился на моей воспитаннице Лизавете Ивановне..." он игнорирует. И нельзя сказать, что он не верит в ночное наваждение, - очень верит и впервые идет играть - да и с какой ставкой - 47 тысяч! "...игра ваша сильна: никто более двухсот семидесяти пяти семпелем здесь еще не ставил". Семпель - одиночный разовый куш. Но Лизавета для него - то самое излишнее, он еще не готов жертвовать ради нее необходимым. Впрочем, он готовится. Она занимает в его страстном разуме место. Но это место - второе. Первое - ... думаете, деньги? Если бы! Первое - старуха. И это все губит. Он сам. Он давно готов был "сделаться ее любовником". Не графиня же полезла к нему в гроб целоваться, а он к ней. Истинно, любовь до гроба.

(Что мы скажем о молодом человеке с такими наклонностями? Извращенец! Спятил!)

Призрак графини утверждает, что пришел не по своей воле. Многие полагают, что она подчиняется силам зла, но это в корне не верно. Она приходит, чтобы спасти Германна, ясно и точно указав ему этот путь. Женитьба, - да, но не только.  (Да отвяжись, дурак, -- не на мне, - на моей воспитаннице!) Вспомним, как описывается игра графини против герцога Орлеанского и Чаплицкого против Зорича. Три талии подряд, без перерыва. Но здесь графиня зачем-то требует от Германна "чтобы ты в сутки более одной карты не ставил". Почему не сразу?

Да все потому же. Лизавета у него на втором месте. Германну бы после первого выигрыша (наличные в кармане) бежать за кольцом, а после делать предложение. Ведь после первого выигрыша (соника, с первой же прокидки, как в легенде!) он убедился, что слова призрака верны. Жениться, скорее жениться!  (Да не на старухе, дурак, на ее воспитаннице!) Спасать душу, жену (не старуху, дурак!) и приданое. Снять с себя три злодейства разом. (И в том числе старуху снять!!)

У него остается и еще один шанс на следующий день. Он еще может "соскочить" с опасного аттракциона. Но когда он по-прежнему остается холоден к Лизавете (и всему-всему, что с ней цепочкой связано) все кончено. Он обдернулся уже несколько раз. Теперь кончено. Он является к Чекалинскому даже не подозревая, что играет против Сен-Жермена один на один, без защиты. Оба персонажа описываются в повести одинаково. Все честно. Туз выиграл. Но Германн проиграл.