Что, если?..

Они позвонили уже довольно давно и сказали, что едут к нам на мотоциклах. И еще добавили, что стянули из бара у родителей Крейга бутылку водки. Если это та самая бутылка, из которой мы пили прошлым летом, то в ней половина воды – не такая уж ценная добыча.

– Угу. И в чем дело? – спрашиваю я, не поднимая глаз от игры в телефоне.

– Кэл! – Голос у Рей серьезный, даже суровый. Таким тоном она говорит со своим братом, когда тот в очередной раз влипает в какое-нибудь дерьмо.

Я закрываю игру и переключаю все внимание на подругу.

Она открывает было рот, но тут же закрывает его опять. Нервничает, а Рей не так-то легко заставить нервничать.

– Ты что, беременна? – спрашиваю я наугад и моментально спохватываюсь: это надо же было такое ляпнуть.

– Что? Нет, конечно! Балда ты, Кэл! – Она бьет меня кулаком по руке. – Этого еще не хватало! Просто я…

– Ну что, небось вы уже нас заждались? – орет Крейг, подкатывая к нам по подъездной дорожке на мотоцикле.

Рей откидывается на спинку дивана и закрывает глаза. Я понимаю: теперь она мне уже ничего не скажет.

– Да ладно тебе, Рей, – говорит Брэди. – Не сердись, солнце мое, расскажи лучше, сильно ли ты по мне скучала?

– Даже и не думала, – ворчит она.

– Ничего, наша любовь еще впереди, – подмигивает Брэди.

И достает бутылку – это не водка, а виски «Джек Дэниелс». Рей резко вскакивает, открывает бутылку, делает большой глоток и с непривычки заходится в кашле. А затем поворачивается к нам и заявляет:

– Ну нет, Брэди. Никогда этого не будет, даже и не надейся. – Она опять кашляет, пытаясь прочистить горло. – Хрен с яйцами мне ни к чему. – И снова делает глоток прямо из горлышка.

– Эй, полегче! – предупреждает Крейг и тянется отобрать у нее бутылку.

– Как грубо! Приличные девушки, моя милая, так не выражаются, – говорит Брэди, пытаясь обратить все в шутку. – Я ведь могу и обидеться.

– А как еще тебя назвать? Хрен с яйцами и есть. Да и не только ты. Все вы, мужики, одинаковые.

Мы ошарашенно переглядываемся, и я говорю:

– Да уж, Рей, беременность тебе точно не грозит.

* * *

Я выныриваю из воспоминаний, услышав заявление соседа:

– И готов спорить на что угодно: они сейчас говорят о тебе.

Сердце у меня падает.

– Что? Этого еще не хватало!

Я начинаю беспокоиться: вдруг Рей уже настолько пьяна, что может что-нибудь случайно выболтать. Или настолько зла, что возьмет да и даст волю обиде, которую копила в себе все эти годы. Но смех, который доносится из-за двери, звучит добродушно, и от этого у меня только усиливается паранойя – точно ведь меня обсуждают.

– Да, кстати, не понимаю, чем тебе не нравится Тесс. Клевая девчонка, – продолжает Эрик. – Я ее телефончик записал. Слушай, это что же получается – я за тобой объедки подбираю?

– Не болтай ерунды! Тесс – никакой не объедок и, между прочим, даже не моя бывшая: я ее и на свидание-то ни разу не приглашал. Она замечательная девушка, но я не собираюсь с ней встречаться.