Что, если мы поверим

Служащая полиции попросила меня указать на навигаторе примерное местонахождение хижины. Мы с Тони поехали туда вместе с поисковым отрядом. Всю серьезность ситуации я осознала, лишь когда обе патрульные машины, на которых мы добирались до порта, включили сирены. Я практически не могла думать о том, что происходит. Нет никакой прощальной записки, Хоуп. Но разве это могло быть гарантией, что с ним все хорошо? Ведь люди совершают действия в состоянии аффекта, когда ощущение потери всякого контроля столь велико, что рационально мыслить не получается. Я не понимала, что происходит. Понимала только, что пустые фразы, которыми я себя снова и снова уговаривала, утратили значение. Да, Скотт был разумным. Он никогда не пошел бы на такое. Ему лучше, он знал, что помощь придет, даже если очень плохо. Но Скотт оказался в ситуации, когда самое сокровенное стало известно широкой публике, и с этим ничего нельзя было поделать.

Мы прибыли в порт. Выйдя из машины, Тони бросил на меня озабоченный взгляд. Поскольку путь по суше, а затем на пароме по воде занял много времени, полицейские заранее вызвали патрульный катер, который отчалил, как только мы поднялись на борт. Также здесь был врач «Скорой помощи», и у меня екнуло сердце, когда я увидела блондинистую шевелюру.

В своей красной униформе Коул смотрелся совсем иначе, но он сразу меня узнал. Я не особо была с ним знакома, видела по большей части на вечеринках и в хорошем настроении, однако здесь, на работе, он был непривычно сосредоточен.

У меня перехватило дыхание, когда он стал спрашивать Тони по поводу попытки суицида Скотта. Я отвернулась, потому что не хотела слышать этот разговор.

Пока мы шли на катере к острову, у меня не переставая тряслись руки. Маленькая лодка, на которой мы со Скоттом ездили туда на Новый год, стояла у причала. То есть он действительно был здесь. Не знаю, принесло ли это знание мне облегчение или добавило паники. Я суетливо искала глазами Скотта на веранде и вокруг дома, но его нигде не было. Я чувствовала, что меня в любой момент может вырвать, пока мы причаливали и первые полицейские побежали к дому.

Коул быстро взглянул на меня, затем перекинул через плечо свой рюкзак и пошел за полицейскими.

Я не знала, следует ли нам оставаться на катере. Я вообще уже ничего не соображала, поэтому пошла вместе с Тони вслед за остальными. Кровь зашумела в ушах, когда полицейские остановились перед входом в дом.

– Полиция, откройте! – В ответ тишина. – О’кей, мистер Плаймут, мы входим в дом. Просим вас отойти от двери.

Послышался треск дерева, и я затаила дыхание. Через секунду полицейские скрылись внутри.

– Мистер Плаймут? – слышались голоса, но Скотта не было. Коул тоже зашел внутрь. Мне пришлось опереться о стену, и тут Тони меня подхватил за руку.

Эта тишина. В прошлый раз она мне так нравилась, теперь она сводила с ума. Я слышала шаги по деревянному полу. Кто-то опять позвал Скотта. У меня кружилась голова, затем один из полицейских вышел к нам.

– Мистер Бела? Здесь никого.

– Что? – Тони оставил меня и сделал шаг в направлении полицейского. – Вы уверены? Вы посмотрели на антресолях? Еще есть отдельный санузел и…

Я не слышала ответов, я пошла внутрь вслед за Тони.

В помещении было много народу и никаких признаков пребывания Скотта. Но он был здесь. Я ни секунды в этом не сомневалась. Особенно когда я увидела на диване его джемпер и чашку из-под кофе.

– Хоуп?

Я вздрогнула, когда Коул коснулся моего плеча.

– А?

– Есть другое место, где он мог бы находиться?

– Я… Нет, я не знаю. – Все смотрели на меня. – В лесу есть тропинка. Мы иногда по ней гуляли, – с трудом произнесла я.

– О’кей, мы осмотрим местность, – сказала начальник опергруппы, и полицейские вышли на улицу.

Шаги удалились, я, будто ведомая кем-то, подошла к столу, в ушах звенело. Между пустых чашек из-под кофе лежал блокнот Скотта. Он был открыт. Дрожащими пальцами я провела по страницам и начала читать.

Это были песни. Тексты и ноты. Летящий почерк, перечеркнутые абзацы, как будто в бреду написанные строчки на белой бумаге. У дивана стояла гитара. Он что, правда?..

Я обернулась, услышав снаружи голоса. Тони сразу вслед за Коулом бросился к выходу. Я побежала к двери, перескочила расщепленный порог, при этом я слышала разговор, не понимая ни слова.

А потом я увидела его. Скотт был напряжен. Он снял наушники, его взгляд метался между полицейскими, Тони и Коулом.

У меня заложило уши, и на секунду мне показалось, что я не могу дышать. Я смотрела на него, снова и снова.

Он стоял здесь. Он выглядел спокойным. Больше того. Он выглядел так, будто не понимает, что здесь происходит.

Он двигал губами, отвечая на вопросы полицейских. Он кивал. Звук вернулся, когда полицейские допустили Коула.

– Нет, я… я ничего не принимал. Я… что случилось-то?

Кажется, он меня не заметил. Взгляд Скотта упал на Тони, который теперь подошел к нему и взял его за плечи. Сначала казалось, что он хотел просто потрясти Скотта, но потом сгреб его в охапку.