Чтица Слов

- Меня обучали у ави. - Молчун отбросил кинжал в воду. - Поверь, эта раса плодовита не только ведьмами, но и мужчинами-убийцами. Нас взращивают с младенчества и называют ассасинами. Правда, о нашем брате меньше распространяются.

Гораздо меньше. Было принято считать, что мужчины-ави лишены как истинной, так и любой иной силы - а вся мощь расы принадлежит женщинам, чьи энергетические резервы не знали равных. Оказывается, нет.

- И как ты оказался в людском гарнизоне?

- Неисповедимы пути богов наших, - хмыкнул молчун, всем видом показывая нежелания продолжать задушевную беседу. - Всё, мы можем идти?

Тая пошарила по карманам убитых, но, не обнаружив там ничего стоящего, кроме нескольких орехов и мусора, огорченно вздохнула.

- Я готова, - сказала она.

Молчун кивнул.

По линии берега они двинулись на восток и вскоре обнаружили завесу. Соль покрывала траву и мох что снежное полотно. Завеса будто выплевывала её, потому всё вокруг было усыпано белым. Иттан потер солинку между пальцев, понюхал - пахло гарью и ржавчиной.

Завеса сверкала, сияла, манила в себя. Рейк побывал там и выжил - так, значит, из неё можно вернуться. Иттану так хотелось переступить границу, что он едва удержал себя от неосмотрительного шага. Завеса звала его. Он был нужен ей. Как заблудший сын - матери. Она тянулась к нему, гладила по волосам и просила остаться с ней.

Слиться.

- Всё в порядке? - Тая пощелкала пальцами перед глазами Иттана.

- Да. - Он стряхнул наваждение. - Не понимаю, зачем нужен маг?

- Когда мы ходили без мага, с завесой творилось нечто неладное, - ответил молчун, сгребая лопаткой соль. - Она закрывалась и открывалась, изнутри кто-то орал, твари сыпались одна за другой. Но вот ты здесь, и она молчит.

Только зовет...

Надрывно.

Безысходно.

Втроем они собрали соль в холщовый мешок - получилось с десяток горстей. Ветра стихли, а с ними умолкла и непогода. Выглянуло солнце.

- Думаю, скоро вернемся сюда. - Молчун сложил ладонь козырьком.

Иттан мысленно попросил завесу подождать. Он вернется к ней. Разгадает её тайну. Успокоит.

- Пусть так.

Тая ободряюще сжала ладонь Иттана, и её холодные пальчики переплелись с его. Всю дорогу до гарнизона они не разговаривали, а по прибытии разошлись кто куда.

Иттана ждал долгий и неприятный отчет перед комендантом.

21.

21.

В голове не укладывалось.

Потомственный граф, колдун, декан светлого факультета - сколько чинов собрал в себе светловолосый мужчина из верхних? Чем он так задел Таю, что, топая за своими пожитками, она размышляла о нем одном? О взгляде его с вкраплением безумия при виде завесы. О том, как их с Таей руки соединились. Ладони саднили воспоминанием о недавнем падении - и о том, как жутко ей стало, когда Иттана попытались атаковать.

В предвкушении вечера женский барак наполнился голосами и ароматами: жареного лука и немытых тел. Тая, ни с кем не здороваясь, собрала скромные пожитки, сгребла их в тюк, что приволокла с собой.

- Ты, худосочная! - окрикнула безразмерная бабища, кажется, здешняя повариха, - Глянь-ка сюда. Как тебе удалось коменданта умаслить?

- Небось самым очевидным способом, - влезла какая-то дылда с редкими светлыми волосенками, затянутыми на макушке в хвост. - Молоденькая, не целованная, вот и пришлась по вкусу.

Тая пожала плечами, дескать, гадайте - не гадайте, а правды не выдам. В носу прочно застрял запах Иттана. Всё было неправильно: и то, что она спала с ним в обнимку, и то, что ей это нравилось. С Кейблом выходило как-то иначе. Его лапищи Тая не касалась с робостью. Незаметно не очерчивала подушечкой большого пальца мозоли, пытаясь впитать их в память.

- А Карта за что зарезала? - простонала дылда и встряхнула тряпье, которое развешивала на веревку над кроватью. - Не мужчина был - зверь. Рыжеволосый, статный!

- Ну а зачем он руки распускал? - не согласилась женщина, курящая травяную самокрутку, высунувшись в оконце. - Правильно, что зарезала.

- Что мне до ваших статных, - Тая плюхнулась на кровать - та опасно заскрипела. - Я провожу ночи с самым лучшим мужчиной на свете. Декан в академии магии, богач, красавец. Теперь я под его покровительством.

Она выдохнула, как выдыхали все знакомые Тае женщины, обсуждающие своих любовников. Так неестественно и приторно, что самой подурнело. Но дылда и тетка-повариха (да и в целом шум в спаленке как-то утих) округлили глаза.

- Че, правда? - вопросила дылда, и тряпье выпало из её пальцев. - А какой он, этот богач? Это тот блондин, что ль, который недавно прикатил на личной повозке?

- Он самый. Веселый, - взялась перечислять Тая, закатывая глаза. - Умный. Начитанный. И это... добрый. Во!

Ни одно из перечисленных качеств не казалось ей по-настоящему важным (мужчина должен быть сильным и не сильно жестоким, а остальное - сказки, что выдумывают глуповатые бабенки), но жизнь научила Таю, что мужской идеал у большинства иной.