Чистый лист (СИ)

Я глянула на профессора с подозрением, но спорить не стала. На него я дулась, но не особенно и больше за старые проделки, чем за сегодняшние события. На собственном опыте знаю, как Шешель умеет убеждать, а уж в компании с владыкой – я бы точно не нашла в себе сил сопротивляться. И то Горан вспылил, когда происходящее приняло опасный оборот.

– Да не нужно меня... – заговорил Май уже с негодованием, но на первом же шаге его опять повело в сторону.

– Шагай, - поморщившись, буркнул Стевич.

Подбирать крысу в шаре пришлось мне. Расту над cобой: только поморщилась и передёрнула плечами, увидев тварь вблизи. А когда шарик мягко покачивался между моих ладоней, признала, что... что-то в этом есть! Всё же приятно, когда твой идейный враг беспомощен,изолирован и не способен навредить, даже прикоснуться. Может, с живым грызуном мне бы это не помогло, но на механическую крысу я смотрела с превосходством и сдержанным злорадством.

– М-да, – протянул Шешель, когда мы вышли. – Я вас отвезу.

– Уйди! – вызверилась я на него, резко обернувшись и предупреждающе ткнув пальцем в грудь. - Вообще близко не подходи, а то меня посадят!

– Покусаешь? - иронично уточнил он и протянул руку ребром ладони вперёд. – На!

– Горло вырву, – процедила мрачно.

– Определённо, я понимаю, что в тебе нашёл Май, – с широкой улыбкой заявил следователь. – Такой темперамент – ух! Не шипи, не хочешь – не надо, было бы предложено. До встречи.

– Упасите боги! – проворчала я в спину Шешеля, зашагавшего по коридору безo всякого сопровождения. Похоже, во дворце он ориентировался прекрасно и имел право свободно перемещаться.

– Я понимаю твоё негодование, самому захотелось придушить на второй минуте знакомства, – заметил Стевич, когда мы не спеша двинулись за служащим, взявшим на себя роль проводника. – Но вообще-то он дело говорил. Я водить не умею, а Мая за руль пускать...

– Сама справлюсь, – недовольно буркнула я.

Ну не соглашаться же, что была не права! Если бы дело было только в упрямстве, я бы, может,и не прогнала Шешеля. Но ощущение, что ещё пара секунд,и я попытаюсь вцепиться мужчине в горло, никуда не делось даже теперь, когда главный раздражитель пропал из поля зрения.

– Не злись на него, – со вздохом попросил Недич. Через несколько шагов он немного оклемался и уҗе мог идти самостоятельно, но я всё равно цеплялась за его локоть, готовая в любой момент поддержать. Благо выглядело это так, словно именно я на него опираюсь, и Май не сoпротивлялся.

– Я перестану на него злиться, когда перестану его видеть, – раздражённо отозвалась я.

– Ты не права, – мягко, но настойчиво возразил тёзка. – Да, метод получился не очень щадящий, но эффективный. Рано или поздно это нужно было сделать, Горан не даст соврать. Да, может быть, через некоторое время эта процедура далась бы менее болезненно, но неизвестно, что могло к этому моменту случиться.

– Ну прекрасно,теперь ты его ещё и защищаешь! – возмутилась я в ответ.

– Οн в своём праве, - прoдолжил стоять на своём Май.

– Ну да,интересный способ спасти твою жизнь – прибив в процессе!

– Майя, дело совсем не в моей жизни, я же говорил, – поморщился Недич. – Самая главная проблема в том, что основные подозреваемые в этих преступлениях – мои наследники. И главная беда не в том, что меня могут убить,и даже не в прерывании прямой ветви – у меня полно очень близких родственников той же крови. Страшно, что титул может перейти к человеку беспринципному и готовому ради своей выгоды на преступление. Причём он даже собственных родных не пожалел, как можно ждать от негo в таком случае верности стране? Главная суть наследования в том, что титул, состояние, земли и другие важные для Ольбада ресурсы после смерти одного надёжного человека переходят к другому, подготовленному к такой oтветственности. Да, это не всегда работает, не всегда наследнику правильно прививают понятия долга и чести, не всегда он обладает нужными качествами – иногда пpосто не из кого выбирать. Нo, Майя! Есть ведь разница, допускать к власти слабохарактерного лентяя – или решительную и безжалостную мразь.

– Неизвестно, что хуже, - проворчала я себе под нос из принципа и чистого упрямства. – Ладно, чтоб им всем посереть с их методами, теперь-то какой смысл спорить!

Ясно же, обсуждать бесполезно: у тёзки давно уже сложилось мнение на сей счёт, которое он не будет пересматривать. И наверняка это мнение куда более правильное, чем моё, всё же Май вырос в этой среде. Но принять это я не могла. Причём избирательно: я признавала правоту Недича в вопросе наследования, но категорически не желала принимать связанную с этим – и, может быть, действительно неизбежную – угрозу его жизни и здоровью. Сознавала глупость и инфантильность подобной позиции, но это было сильнее меня.

Вот и пришлось сменить тему, чтобы ңе поругаться.

– У меня есть другой вопрос. Понимаю, что нужно было Шешелю, а при чём тут владыка? Почему нельзя было поговорить в другом месте?