Чистый кайф

— Папа, — только лишь выговаривает Вера и из ее рук выпадает телефон. — Папа без сознания. Везут в клинику, — и начинается бесконечный поток слез. Без истерики и рыданий. Просто слезы.

Я поднимаю телефон и кладу его рядом с девушкой.

— Вер, — пытаюсь привлечь ее внимание. — Вер, ты слышишь меня? — хватаю ее за плечи, желая немного встряхнуть.

— Мне нужно к нему. Сейчас, да. Снеж, меня не будет сегодня уже. Я на телефоне, — заторопилась девушка, хватая телефон в руки и пытаясь там что-то найти. — Не могу, не могу найти, — шепчет себе под нос.

— Вер, — повышаю голос, и только тогда она поднимает на меня свои глаза. — Успокойся. Дай посмотрю, — протягиваю руку к телефону, и она послушно его мне отдает.

Я нахожу сообщение с адресом и хватаю ее за руку, тяну на себя.

— Поехали, я тебя отвезу, — но та словно очнувшись, вырывает руку.

— Я сама, — но я тут же ее перехватываю и вырываю ключи из ее похолодевших пальчиков.

— Только не в таком состоянии или ты рядом с ним решила лечь? — знаю что жестоко, но это подействовало на девушку. И больше не сопротивляясь, шла за мной следом.

Помогаю ей забраться в машину и как только она садиться захлопываю дверь и тороплюсь за руль.

До указанного адреса доезжаем достаточно быстро, если учесть что на дорогах начали собираться пробки.

То, что в семье Вилевских случилось горе, становится понятно, как только в коридоре реанимационного отделения я вижу всех в сборе. Вера ускоряет шаг и обнимется с матерью. В стороне стоит Марк, рядом сидит растерянная Ника.

Я чувствую себя не в своей тарелке и отступаю к дверям, которые ведут из отделения, и замираю, не решаясь уйти, но и не знаю, нужно ли оставаться. Но взвесив все и придя к мнению, что я лишний, решаюсь покинуть больницу, когда вижу, как в мою сторону направляется Марк.

Опираюсь о перила лестницы и убираю руки в карманы брюк. Совершенно не зная, с какими намерениями, он идет в мою сторону.

— Спасибо что привез ее, — протягивает мне руку, на которую я мгновение просто пялюсь, но прихожу в себя и пожимаю в ответ.

Слышу, как Марк выдыхает с облегчением. Будто сам не знал как вести себя в сложившейся ситуации.

— Что с отцом? — решаюсь спросить, на что Марк пожимает плечами.

— Точно еще не могут сказать. Там все сложно. Его запущенные болячки и последствия перенесенного инсульта лет тридцать назад дают о себе знать.

— Будем надеяться на лучшее, — киваю ему. — Верин телефон, — передаю ему аппарат. — Верни ей, забыла у меня в машине. И поеду я. Не думаю что я тот, кого вы бы хотели здесь видеть, особенно сейчас. Если что, звони. Номер тот же.

— Ром, — Марк делает пару шагов ко мне и замирает. — Прости за тот раз. Я виноват. Много гадостей тебе наговорил. Не должен был я лезть к вам, сами бы разобрались. И мне не хватало общения с тобой все это время.

— Кто старое помянет, — усмехаюсь и обнимаю друга, и тот в ответ хлопает по плечу.

— Спасибо еще раз за сестру, — звучит довольно странно, учитывая прошлые события.

— Не стоит, — и тороплюсь спуститься по лестнице и направляюсь к машине.

Но оказавшись за рулем, не тороплюсь уезжать. Все еще кручу телефон в руке, видимо надеясь, что могу понадобиться. Быть нужным.

Сам себе улыбаюсь как дурак, отгоняя дурацкие и глупые мысли. Откидываю телефон в сторону и срываюсь с места. Домой. Есть хочется жутко, о чем тут же дает о себе знать желудок.

Глава 49. Вера

Увидев его в офисе, замираю. Думая, что вот он прекрасный случай просто еще раз попробовать поговорить. Без претензий, без упреков. Но все пошло не по плану. Вообще все пошло не так.

Все закрутилось как в самом страшном сне.

Звонил Марк и убил новостью об ухудшении состоянии отца, который потерял сознание и не приходит в себя. Что его увезли на реанимобиле. В мои мысли закралось самое страшное на доли секунд и этого оказалось достаточно для того чтобы потерять над собой контроль.

От страха за жизнь дорогого и любимого родителя затряслись руки, выпал телефон. Я никого не замечаю, все плывет перед глазами, и только он оказывается рядом. Что-то говорит, а я не слышу. Только слова брата: “Отцу плохо”. Все.

Лишь на мгновение прихожу в себя, когда Рома тянет на себя за руку, говоря, что отвезет в больницу. Но я отказываюсь, и его слова кинутые им серьезно меня отрезвляют.

Как доезжаем, и я оказываюсь на нужном этаже в клинике, не помню. Только мамины теплые руки и слезы, что стало невозможно сдерживать.

— Верочка, — гладит меня по плечам, а я не могу остановить этот поток соленых рек. Мне плохо, меня трясет. — Вер, — уже строже произносит мама. — Давай успокаиваться. Сейчас выйдет врач и нам все расскажет.

— Да, ждем врача. Мам, я не представляю, как он справится, — снова всхлипываю, но она на меня укоризненно смотрит.

— Он же сильный у нас, да? Ты же знаешь, какой он упертый. Ты ведь вся в него своим пробивным характером. Он справится. Он постарается, — а в глазах читается обреченность.

— Твой телефон, — нас отвлекает Марк и протягивает мне мой мобильный. — Рома передал.