Чистое пламя любви

— Доктор Мартенс уверяет, — начал Уильям, осторожно подбирая слова и поглядывая на седовласого мужчину, стоявшего возле кровати, — что единственный способ вылечиться — это оставаться в постели как минимум неделю, пока не пройдут головные боли и приступы слабости. Я не верил, что смогу выдержать эту пытку, пока не услышал твой голос! Теперь мое вынужденное безделье превратится в настоящую идиллию — при том условии, что ты останешься здесь и не отойдешь от меня ни на шаг! Обещай, что не покинешь меня до тех пор, пока я не наберусь сил, чтобы самому проводить тебя в город.

Аметист поспешно кивнула, радуясь про себя тому, что его просьба избавляла ее от необходимости унижаться и просить убежища.

— Я буду только рада остаться и ждать, пока ты поправишься.

— Мисс Грир, — раздался у нее за спиной тонкий гнусавый голос — это доктор Мартенс решил вмешаться в их разговор. — Надеюсь, вам понятно, что моему пациенту категорически запрещено волноваться? Учтите, для него убийственны любые эмоции, и постарайтесь избежать их!

Аметист осторожно высвободилась из объятий Уильяма и смущенно пробормотала:

— Мне все понятно, доктор, вы напрасно тревожитесь… Я меньше всего собиралась волновать больного каким бы то ни было образом.

Ее растерянность показалась молодому человеку очень забавной. Весело рассмеявшись, он заметил:

— Боюсь, в этом случае мне придется завязать глаза, чтобы не нарушать врачебных предписаний, потому что один твой вид волнует меня сверх всякой меры!

— Уильям! — с укоризной воскликнула пожилая леди, стоявшая возле изголовья кровати.

В ответ юноша расхохотался еще сильнее, но тут же зажмурился и с болезненной гримасой схватился за голову.

— Возможно, мама, — произнес он, медленно открывая глаза, — возможно, мне и правда следует вести себя потише. Я был бы не прочь отдохнуть, и ты можешь не тревожиться: я в точности выполню все указания доктора Мартенса, — Уильям многозначительно посмотрел на Аметист, — поскольку мне самому хочется как можно скорее встать на ноги!

— Конечно, милый, отдыхай! — воскликнула Сильвия Шеридан, не спуская с сына любящего взгляда. Она осторожно тронула за локоть Аметист, но Уильям негромко сказал:

— Мама, я бы хотел, чтобы она осталась со мной. Тогда мой отдых принесет гораздо больше пользы.

До сих пор Шеридан-старший предпочитал хранить гордое молчание, хотя его кислый вид ясно говорил о том, как он относится к появлению Аметист, но тут он не выдержал и вмешался:

— Уильям, неужели ты и правда хочешь остаться наедине с этой девушкой в твоей спальне? — Сердито покосившись в сторону незваной гостьи, плантатор добавил: — Подумай хотя бы о ее репутации, сынок!

— Папа, — голос Уильяма звучал слабо, но уверенно, — если ты действительно собираешься выполнять указания доктора Мартенса, то лучше тебе оставить Аметист со мной — и к черту все ваши предрассудки! В конце концов, я сейчас все равно ни на что не способен!

— Пожалуйста, позволь ей остаться, — вполголоса обратилась Сильвия к мужу: ее, видимо, не на шутку встревожило состояние сына.

Плантатор побагровел от возмущения, выразительно вздернул плечи и направился к выходу. Сильвия последовала за ним. Последним комнату покинул доктор Мартене. На пороге он задержался и прогнусавил, грозно потрясая в воздухе пальцем:

— Запомни, что я сказал: никаких волнений! — При этом у него был такой потешный вид, что Уильям не выдержал и рассмеялся.

Едва за врачом закрылась дверь, он протянул руки к Аметист:

— Иди ко мне, дорогая! Я действительно ни на что не способен, но мне будет приятно чувствовать, что ты рядом, когда я засну!

Аметист с охотой выполнила его просьбу и довольно улыбнулась, услышав его облегченный вздох.

— Ну вот, впервые за эти два дня я буду спать спокойно! — прошептал больной. Через несколько минут его дыхание стало ровным и глубоким и он уже не слышал, как Аметист шепнула в ответ:

— И я тоже, милый, и я тоже…

Дэмиен стремительными шагами приближался к знакомому дому, неотрывно думая о ждавшей его там удивительной женщине-девочке. Было еще далеко до полудня, но капитану так хотелось увидеть ее снова, что он отложил все дела на корабле.

Взбежав на крыльцо, он распахнул дверь, по-прежнему не желая унижаться стуком и вопросом о том, можно ли ему войти. Тилли медленно вышла из кухни и встала на пороге. В этом миг капитану отчего-то стало не по себе, в груди шевельнулась смутная тревога.

— Где Аметист? — Против воли его вопрос прозвучал очень грубо, но Дэмиену было не до того — он чувствовал: что-то случилось.

— Аметист быть не дома, капитан Стрейт.

— А где она?

Не в силах дождаться ответа, он метнулся в спальню, потом на кухню, однако девушки нигде не было. Задыхаясь от ярости, Дэмиен снова обратился к мулатке:

— Отвечай, Тилли, где она, куда ушла?

— Аметист уйти туда, где вам ее не достать. Он теперь свободный от ваш обеа и не хотеть…

Дэмиен схватил служанку за плечи и встряхнул так, что у той лязгнули зубы.

— Выкладывай, где она? Ну же, скорее!

— Аметист ходить Шеридан. Масса Шеридан его жалеть… Не пускать вас таскать ее с собой.