Чисто астраханское убийство

Ну, помимо нескольких, туго набитых синтетических мешков с высушенной коноплей, помимо уже упакованных и готовых к перевозке «посылок», содержимое которых ни у кого не вызвало сомнения, оперативники обнаружили и собственно тайник. Он был заперт, но довольно быстро стальная дверца вделанного в стену сейфа была открыта. Оперативники заглянули в пустой сейф и ничего стоящего их внимания там не обнаружили. Однако в стороне от сейфа, на полу, валялись две промасленные тряпки. Опытные носы вмиг определили запах оружейного масла, после чего были обнаружены следы того же масла на днище и на стенках большого железного ящика. Причем внутри запах был довольно устойчивым. Совсем недавно, всего несколько часов назад, здесь лежало хорошо смазанное и приготовленное к действию оружие. Судя по объему сейфа, в нем могло поместиться не менее десятка короткоствольных автоматов, включая боезапас. И это «хозяйство» убыло вместе с охраной дома Дадаевых, так надо полагать.

Что ж, Рахиму, который возвратится сюда после похорон старшего брата, будет сделан очень приятный «сюрприз». Если его кто-то не поставит заранее в известность о тех событиях, которые произошли здесь в его отсутствие и если он не испугается и не смоется, опасаясь ареста. «Но, с другой стороны, — рассуждал Климушин, — если Дадаев-младший и попытается скрыться, это станет прямым свидетельством того, что ему действительно есть чего бояться. Но семья-то куда денется? Куда женщины отправятся после очередных похорон? Или так и останутся на родине, в своем ауле? И что же, разве найти их потом будет невозможно?..» И Владимир, и остальные прекрасно понимали, что от такого хозяйства просто так не отказываются, оно очень больших денег стоит. А там еще и отары овец, и сама усадьба с прекрасным, богатым домом… Нет, они вернутся и будут настаивать на том, что решительно ни в чем противозаконном не замешаны, ничего не знали и не видели, женщин, мол, в свои дела мужчины не посвящали. А если чего и было, так в том виноваты те же чеченцы, которых «пригрел», из каких-то своих соображений, может, по доброте душевной, еще покойный средний брат Энвер. С него и спрос, а с женщин — какой?..

А в общем, понял наконец Климушин, здесь, кажется, подтверждалась догадка Вячеслава Ивановича, который обмолвился в одном из разговоров о том, что убийство Энвера — это дело рук самих его охранников. Как там, в Москве, поступили со старшим братом, неизвестно, как непонятно и кто в него стрелял, но Энвера убрал именно Ахмет или один из его помощников. Не исключено, что тот же Саид. Наверняка братьям приглянулось это хозяйство, вот они и решили обосноваться. Пусть пока временно и под «крышей» младшего Дадаева, с которым позднее можно было решить вопрос радикально. Несчастный случай, например, лодка перевернулась… Ночью под машину попал… Неизвестный грабитель камнем по голове ударил, чтобы украсть кошелек с мелочью… Какие у них еще могли быть варианты? Да сколько угодно примеров-то! Вот так дела и делаются… Ближе к вечеру, когда сумасшедшая жара спала, закончили операцию и составили подробный протокол осмотра и описания улик. Отпустили понятых, и, нагрузив участкового с сержантом мешками и «посылками», отправились восвояси, официально опечатав дом. Деду Никишке, как заметил Климушкин, это было абсолютно безразлично: корм для собак содержался в его пристройке, да к тому же было похоже, что и он сам разделяет с ними трапезу. Потому и нечего ему было делать в большом доме.

— Шел бы ты, дед, отсюда, — посоветовал ему Пшеничный, но старик лишь пожал плечами:

— А куды? Ты, мил-человек, куском хлеба меня обеспечишь разве? Молчишь?

— Молчу, дед, — вздохнул капитан. — Никаких твоих справок мы в доме не обнаружили, значит, и нет тебя, оказывается, на белом свете. Вот стоишь ты передо мной, а тебя нет, понял?

— Дак то я давно понял, — захихикал Никишка. — А хозяин — хороший, не обижает…

— Это — молодой или тот, старый, которого злодеи убили? — вмешался Климушин.

— Дак это… сам пригрел, — таинственным шепотом ответил дед и хихикнул. — А мое дело — сторона. Кормят — и ладно…

«Все правильно, — вздохнул Климушин, — кормят — и ладно… Всем известно, кого пригрел Дадаев, всем, кроме… следствия…»

— Ну, бывай, дед, — кивнул он.

— И вам — не хворать… Так я собачек отпущу? Чего им взаперти белым днем маяться?

— Отпускай…

Уходящих долго еще сопровождал неистовый лай из-за «крепостной стены», будто уже чуяли собаки, что и для них лафа может скоро кончиться.

Глава десятая Острова