Чистка

Больше всего вопросов задавал именно Буденный, но Якир вообще неохотно отвечал на вопросы, не вдавался в детали. Его рассказ похож на попытку приуменьшить свою роль, переложив основную ответственность на Тухачевского. Он выгораживал предателей оставшихся на свободе и речь была не только о судьях. Якир сказал, что не вербовал комбрига Михаила Лукина, что было ложью, потом уже в ВОВ подтвердится предательство уже генерал-лейтенанта Лукина, который стал виновником гибели вяземской группировки войск, оказавшись в плену у немцев, проявлял антисоветские настроения (как и Якир не принял коллективизацию) и был настроен на сотрудничество с немцами. 116

Якир рассказал о том, что для переворота в Киеве планировалось использовать 2 тысячи бойцов 8-й мехбригады, которую в остальном доводили до развала. Говорил о предательстве Гамарника, по его впечатлению тот стал колебаться и ушел на антисоветскую позицию в 1934 г. По свидетельству Якира именно он близко контактировал с Гамарником, тот не желал сближаться с Корком или Тухачевским. Блюхер спросил о вредительской работе Гамарника на Дальнем Востоке, Якир сказал, что были указания вредить на укрепрайонах и установить связи с японцами, но имен он не знает, но предполагал Сангурского, Лапина и Аронштама. 117 Теперь уже Блюхер задавал много вопросов, хотя знал на них ответы. Давая эти показания Якир тоже знал, что Блюхер руководитель заговорщической группы на Дальнем Востоке, но он молчал. «Блюхер очень долго жил в отдалении от других видных военных, но из всех подсудимых ему ближе всего был именно Якир. И, Блюхер очень много задавал вопросов именно о Гамарнике.

Якир еще много отвечал на вопросы Блюхера о вредительстве, а затем Дыбенко задал на первый взгляд странный вопрос, планировали ли заговорщики оговаривать честных военных и знали ли все они друг о друге? Якир все это отрицал, говорил, что он теперь честный человек и говорит правду, что было ложью. Дыбенко тут, конечно руководило опасение за себя и других заговорщиков, чьи имена могли появиться в новых протоколах допросов. Дыбенко спросил про перевод вражеских кадров из одного округа в другой, он упомянул в этом плане Семена Тимошенко, который был сначала заместителем Уборевича, а затем и Якира. На, что последовал ответ Якира, что он считает Тимошенко «безусловно честным человеком».118

Можно с большой уверенностью утверждать, что это была очередная ложь Якира, как и с Лукиным. Он скрыл одного предателя и скрыл другого. Если кто-то сомневается в этом, ну вроде их не осудили, подумайте, какова вероятность, что тот же Тимошенко много ездивший для «обучения» в Европе, будучи 5 лет заместителем Уборевича и Якира не будет вовлечен в заговор? Почти все крупные катастрофы начального периода ВОВ 1941-1942 гг. произошли так или иначе при руководстве Тимошенко: разгром западного фронта, котлы в Минске, Киеве, Харькове и т.д. Он целенаправленно вел страну к поражению и чаще всего делал это вместе с другим врагом – Н. Хрущевым. Если бы Якир разоблачил Лукина и Тимошенко, многих будущих катастроф удалось бы избежать. Но даже на суде и на пороге смерти он лгал и выгораживал предателей.

После еще ряда вопросов, Белов спросил, вербовал ли Якир еще одного своего заместителя Дмитрия Фесенко, но подсудимый ответил, что нет. Тут видна уже полная нелогичность ситуации, Якир заговорщик, вербует кадры, ведет вредительскую деятельность, но у него два честных заместителя. По логике вещей заговорщик Якир как раз должен был вербовать своих заместителей и начальника штаба округа, чтобы честные заместители не мешали ему вредить и сами могли разваливать работу на своих участках. Это же намного безопасней и эффективней, нежели вести вредительство при честных заместителях, что просто опасно. Честные заместители что-то поймут и начнут бить тревогу. Но Якир и его судьи делали вид, что не замечали этого.

На вопрос Ульриха передавал ли Якир данные немцам об Летичевском укрепрайоне, но ответил нет, но знал, что Саблин это делал. Якир снижал градус своей ответственности со шпионажа до госизмены. Вскоре дача показаний Якиром закончилась и после перерыва настала очередь Михаила Тухачевского. Он начал свой рассказ с 1932 г, когда вступил в антисоветский заговор, до этого называя себя честным служителем отечества, советского государства.119 Тут видна первая ложь подсудимого. Да, в заговор он может, вступил в 1932 г., но германским шпионом, как верно полагали на военном совете он вероятно был с 1917 г. Он даже ранее дал показания, что вступил в связь с иностранцами в середине 1920-х, но на суде решил не рассказывать об этом. Он сказал, что знал Енукидзе, который с 1928 г. убеждал Тухачевского перейти к правым. Потом он связался с толмачевцами, а затем в 1932 г. он получил послание от Троцкого объединится и ответил на это согласием.