Чистилище

— Потому что и сам знаю не намного больше вашего. В этой игре, на кону которой власть и могущество, я, синьор Шрайбер, фигура маленькая. Мне лишь известно, что не одни только жители Борго-Сан-Пьетро придают большое значение древнему городу. Легенда гласит, что здесь собирались самые значительные жрецы этрусков, самые мудрые и могущественные люди этого народа. Люди считали, что где-то здесь спрятан источник непреодолимой власти. Именно он должен был помочь этрускам победить римлян, легионы которых все глубже проникали в их земли. Но эта сила обернулась против них самих. Произошла большая катастрофа, город поглотила земля. Примерно так звучит древнее сказание. Только не спрашивайте меня, что из этого правда, а что — предрассудки! Этим источником силы интересуется несколько влиятельных людей, в том числе император Наполеон и его противник — кайзер Франц.

— На которого вы работаете.

— Вы говорите это с таким упреком! Вы считаете более почетным находиться на службе у Бонапарта?

— Я состою на службе не у него, а его сестры.

— Это все равно. Если Элизе удастся завладеть источником силы — при условии, что таковой существует на самом деле, — то рано или поздно им завладеет и Наполеон.

— Вы считаете, что, если Габсбурги будут обладать этой силой, все окажется намного лучше?

— Едва ли, но мне платят австрийцы, а вам — Элиза.

— Все едино, Риккардо. У герцогов и кайзеров все вращается вокруг власти и денег.

Риккардо презрительно плюнул на землю.

— И зачем я влез в эту переделку! Мария для меня дороже всех денег мира.

— Вы очень любите свою сестру, — произнес я.

Риккардо как-то особенно посмотрел на меня, будто хотел сказать что-то важное, но лишь опустил глаза и коротко ответил:

— Да.

Наш разговор зашел в тупик, а ночь тем временем окутала лагерь своей непроницаемой вуалью. Этруски были таинственным народом, я не спрашивал Риккардо, но счел легенду, которую он рассказал, полным вымыслом. Везде, где в прошлом случались большие несчастья, люди пытались объяснить происшедшее подобными историями. В этом случае этруски хотели заполучить власть или силу, которая им не принадлежала, и поэтому, вероятно, сами стали ее жертвой. Все это очень напоминало сказание о грехопадении Евы. Возможно, люди изменили библейский мотив, чтобы объяснить разрушение этрусского города. Но больше всего меня удивил тот факт, что такие образованные люди, как кайзер Франц и Элиза Бонапарт, а может, и император Наполеон, верили в это. Но, видимо, царственные особы старались использовать любой шанс, каким бы туманным и призрачным он ни был, дабы выиграть битву за господство над Европой.

Громкие голоса со стороны лагерного костра отвлекли меня от навязчивых мыслей. Похоже, там что-то происходило. Вместе с Риккардо я подошел к огню, вокруг которого собрались австрийцы. В центре находился Джованни Кавара и беспрестанно что-то твердил майору фон Роттеку. Врач стоял возле бургомистра Борго-Сан-Пьетро и пытался перевести, но не поспевал за ним. Когда майор заметил нас, его мрачное лицо просветлело и он приказал нам быстро подойти к нему.

— Может, хоть вы разъясните, чего хочет от нас этот крестьянин, синьор Бальданелло, — сказал фон Роттек. — Он тарахтит без умолку, и я не могу разобрать ни единого слова.

Кавара, взглянув на Бальданелло и меня, заявил:

— Мне нужно поговорить с вами наедине!

— Это бургомистр деревни, — объяснил Риккардо майору. — Он хочет поговорить со мной и с синьором Шрайбером с глазу на глаз.

— Пусть поговорит, — ответил австриец. — Заберите его с собой и побеседуйте в тихом месте!

Мы пошли обратно между палаток, и Кавара сказал:

— Я узнал от Маргариты Стораро, что здесь произошло. Как дела у раненой?

— Мария еще жива, — ответил я, — но врач говорит, что она протянет всего несколько часов, не больше.

— Да, Маргарита мне об этом тоже рассказала. Я пришел сюда, чтобы сделать вам предложение.

— Именно сейчас, когда Марии так плохо? — набросился на бургомистра Риккардо.

— Речь пойдет как раз о ней. Я и несколько моих друзей поможем вам, если вы обещаете, что не будете больше проводить здесь раскопки и как можно быстрее покинете Борго-Сан-Пьетро.

— Поможете Марии? — спросил Риккардо. — Что вы хотите предпринять? Даже врач не в состоянии что-либо для нее сделать.

— Есть силы, которыми не обладает ни один ученый врач, — ответил Кавара. — Мы поможем выздороветь Марии, если вы мне пообещаете выполнить то, о чем я вас прошу. — Бургомистр произнес эти слова как нечто само собой разумеющееся, будто это была меновая торговля на рынке. Риккардо без предупреждения бросился на Кавару, повалил его на землю и начал бить кулаками, приговаривая:

— Жалкий пес! Мария умирает, а ты еще шутить вздумал!

Я подскочил к ним. С большим трудом мне удалось разнять их, успокоить Риккардо и оттащить Кавара.

— Риккардо, возьмите себя в руки! Кавара не такой человек, который станет подшучивать над другими. Я думаю, он говорил серьезно.

Бургомистр поднялся и, отряхиваясь, спросил:

— Почему вы этого не хотите? Что вам терять?