– Гм… Как долго вы пробыли в карточной комнате?
– Чуть больше часа.
– Понятно. Заприте на задвижку внешнюю дверь, закройте внутреннюю, садитесь.
Двадцать минут спустя Шельма спросила:
– Дити, когда восход будет вот
– Примерно через двадцать минут. Поручить Ае проверить?
– Нет. А когда закат здесь?
– Тут запас времени больше. Один час пятьдесят семь минут.
– Очень хорошо. Зеб, как там израсходованные энергопакеты?
– Заряжаются, как мне сказали. Будут готовы утром.
– Хорошо. Скриппи, если вы ляжете спать в два ноль-ноль, сможете вы заехать за нами, скажем, в одиннадцать ноль-ноль?
– В восемь ноль-ноль, если пожелаете, капитан Хильда.
– Не пожелаю. Для дела необходимо, чтобы было светло, и мы будем работать столько, сколько понадобится. Так что я собираюсь встать поздно. Берти, может ваша кухня обеспечить нас завтраком в постели в десять ноль-ноль?
– Скажите ночной горничной. Горячую еду доставят к вам в столовую в любое время, а дневная горничная будет счастлива подать вам завтрак в постель.
– Изумительно! Экипаж и бригадир Херд-Джоунз: отправление через тридцать девять минут. Двери машины открываются за пять минут до отправления. Вопросы есть?
– Есть предложение. Я принесу сэндвичи.
– Спасибо, Скриппи! Берти…
– Да, мадам?
– Дити и я хотели бы, чтобы нас поцеловали на прощание… а то вдруг с нами что-нибудь случится.
Глава двадцать девятая
ДИТИ:
Всю ночь мы трудились как проклятые. Я велела Ае выводить на дисплей «бинго-точки» при каждой остановке, причем точки, обозначавшие склады припасов, следовало обводить кружочками.
Что вы думаете: склады действительно обнаружились.
Всю поездку я только и думала: где бы я расположилась, если бы я была складом припасов? Где удобнее садиться орнитоптерам? Где для них найдется побольше воды? Скриппи, Хильда, папа, Зебадия – а возможно, и Ая – думали о том же.
Мы вернулись в половине второго, сделав дело. Хильдочка передала результаты Скриппи, и мы легли спать.
Наутро, в одиннадцать, за нами прибыл экипаж – но без Скриппи. Он прислал записку с извинением, в которой сообщал, что лейтенант Бин знает, что нам нужно, и готов выполнить любые дополнительные просьбы.
Капитан тетя в постели не завтракала. Когда в девять по местному времени я проснулась, она была уже за работой – укладывала свои и папины вечерние туалеты обратно в пластиковые чехлы, а затем в позаимствованную для этой цели сумку. Наше свежевыстиранное белье, врученное нам ночной горничной по нашем возвращении, находилось в другой сумке, тоже позаимствованной.
Хильдочка стояла на коленях у себя в гостиной. Она подняла голову, улыбнулась и сказала:
– Доброе утро. Ты бы влезла в свой тренировочный костюм, детка, а то горничные входят и выходят в самые неподходящие моменты.
– Да пускай, мне все равно. Они меня уже два раза в таком виде заставали.
– Зато им не все равно. Не надо обижать слуг, милая моя. Особенно подневольных слуг. Они могут зайти в любой момент: принесут еду. Притащи вечернюю одежду, свою и Зебби, ладно? Я упакую.
– Спасибо, не надо, сама упакую. Я собиралась залезть обратно в постельку под бочок к одному симпатичному мужику, но ты сказала про еду, и я передумала. А почему такая спешка, Хильдочка?
– Дити, я исполняю собственный приказ. Когда я почищу зубы после завтрака, зубная щетка отправится ко мне в сумочку. Почему спешка? Потому что скоро проснутся наши мужья. С мужчинами лучше не дискутировать, а ставить их перед свершившимся фактом.
– Слышу тебя три раза, куколка. Когда они встанут, они захотят есть. Когда за нами приедет экипаж, они будут наслаждаться второй чашкой кофе. Они скажут: «Сделаем это, когда вернемся. Нельзя заставлять бригадира ждать!» Ладно. Соберу наши вещички, и давай потихоньку вынесем их, пока они спят. Я отнесу то, что потяжелее.
– Нам ничего не позволяется носить самим, Дити. Но тут полно горничных. Смотри-ка, ты рассуждаешь так, как будто век замужем.
– Пять лет практики на папе. Но знаешь, Хильдочка, даже с папой нетрудно справляться, если все продумывать заранее.
– Спасибо за совет, буду стараться. Слушай, Дити, как быть с горничными, а?
– В каком смысле?
– В старые времена, когда у всех были слуги, гостям дома полагалось давать тем, кто их обслуживает, на чай. Но как тут это сделать, Дити? У меня только нью-доллары, две бумажки по двадцать пять, за подкладкой сумочки. Здесь это макулатура.
– У папы и Зебадии есть золото. Я точно знаю, потому что это весомый груз, мне пришлось учитывать его массу при погрузке. Вот смех-то: эти скряги припрятали по одной и той же порции золотишка – с точностью до четырех значащих цифр. Так что горничные не проблема, если только ты знаешь, сколько надо давать на чай – я не знаю. Нам все равно сегодня придется покупать местные деньги, они нам понадобятся.