Число начала

— Вы отдадите мне принадлежащий мне алмаз, — твердо продолжал звучать голос англичанина, — мы извинимся за доставленные Вам неудобства и мирно разойдемся. Или… мы все равно возьмем алмаз. Но возьмем его уже силой. Вам это ни к чему, голубка.

Он замолчал, и тишину нарушил мерный звук неспешных уверенных шагов. Дорогая кожаная подошва его ботинок звонко приближалась из-за угла.

Мое сердце заколотилось сильнее прежнего. Этот человек не должен меня увидеть! Мертвый, я уже не смогу помочь ни Катрине, ни себе. А если он меня увидит, вряд ли оставит в живых.

Я тихо прокрался к окну и присел на колено, забравшись под подоконник. Батарея немного скрыла меня.

Катрина все не шевелилась.

— Вам, вампирам с вашими аборигенскими верованиями в этот ваш сакральный артефакт, мой алмаз ни к чему, — голос приближался. — Забудьте про алмаз. Вашими устремлениями руководит лишь изъян, проявление вашей дикой первобытной природы. Нет никакого сакрального артефакта, на который вы бы имели право претендовать. Есть лишь редчайший минерал, принадлежащий мне. И я не позволю его украсть.

Откуда-то раздался странный, непонятный хруст.

— Вы, как и великие короли: вам все на свете подавай на золотом блюде, но ничего кроме кровопролития вам, лордокам, по-настоящему не нужно. Мы же, как простой народ, как смертные, нуждаемся в таких глупых вещах, как Знание. Именно во имя знания я отдал камень Вайнеру. Так прошу Вас, дорогая, отдайте мне мой камень, и мы не посмеем более мешать Вам проливать кровь и дальше, — иллюминат вышел из фойе, и теперь мне стало хорошо его видно. Это был легко шагающий поджарый мужчина с проседью серых волос, лет за пятьдесят. В превосходно скроенном дорогом костюме с шерстяным отливом, темно-сером с тонкими светлыми полосами. Воротник белой рубашки повязан атласным оливковым галстуком. Из-под брюк сверкали лаковые ботинки оксфорды. В его руке поблескивал длинный стальной ствол. Англичанин остановился в паре метров от лежащей на полу Катрины, нацелил пистолет ей в голову, но потом опустил его. — К чему нам эта бессмысленная вражда? Я бы мог убить Вас прямо сейчас. Мне не сложно, правда. Как Вы успели убедиться, пули в этом пистолете только с высоким содержанием серебра. Специально для Вас. Полагаю, Вы оцените эту привилегию. Должно быть, это чертовски больно, да? Серебро сильно жжет? — иллюминат сдержано посмеялся своим словам, а потом сделался очень серьезным. — Мне трудно принять факт человеческих смертей. Но с Вами у меня всё иначе. По правде говоря, я считаю, что миру стало бы легче без таких неукрощенных существ, как вы, не-мертвые. Но я человек широких взглядов. Мир такой, какой он есть. И я понимаю, что нам лучше сотрудничать, чем враждовать, — устало сказал он и помолчал некоторое время. — Вы же знаете, наш орден никогда не вмешивался в ваши дела. Как и вы в дела нашего ордена. И уверяю Вас, я не стал бы вступать в конкуренцию с лордоками, если бы не считал алмаз своей полноправной собственностью.

Снова прозвучал этот странный хруст. Это был тошнотворный неприятный звук. Откуда он идет?

— …Отдайте камень, и разойдемся. Условия просты и выгодны. Вы их принимаете или не принимаете. Решать Вам. Я даю Вам шанс принять верное решение.

Катрина, наконец, шевельнулась. Она приподнялась на руках и подняла к англичанину голову, распластанная подле его ног.

— Ключа нет, — негромким голосом проговорила девушка на английском.

— Прошу прощения?

— Ключа нет.

— А где же он?

— Его нет вообще, — безапелляционным тоном произнесла Катрина.

— Не нужно лгать. Это выглядит недостойно. Игра закончена, карты открыты, ни у Вас, ни у меня не получится запутать друг друга. Не стройте из себя идиотку. Вы пришли в эту лечебницу за алмазом, и он находится где-то в пределах этих стен. Возможно он у господина Меерсона. Я прав? Кстати, где господин Меерсон? Давайте позовем его.

Нужно что-то делать, сейчас он меня увидит! Я опустил глаза на пистолет, крепко сжимаемый моими пальцами. Решение пришло в голову само собой. Подняв пистолет в воздух и почему-то зажмурившись, я несколько раз выстрелил вверх. Человек в костюме, пригнувшись, бросился в укрытие, а Катрина воспользовалась мгновением, и теперь силилась подняться на ноги, прижимаясь к стене. Подранные полы запыленного плаща слегка покачивались от дрожи в ее теле. Из огнестрельной раны в ее плече продолжали подниматься в воздух нити светлого дыма, словно пуля выжигала Катрину изнутри.

Катрина потянулась за автоматом. Неожиданно на ней скрестились сразу несколько синих лучей. Она вскинула голову, ее желтые глаза горели бешенством из-под сомкнутых бровей. Наемница зашипела и залпом начала палить прежде, чем по ней успели открыть огонь. Фонарики, выхватывающие Катрину из темноты, гасли один за другим. Никто не успевал даже снять с них фильтр.

Отступая, англичанин давал указания подоспевшему подкреплению. Из фойе грохнул оглушительный шквал пальбы. Задымленный воздух пронзительные лучи ультрафиолета, от которых Катрина укрылась за углом.