Чип Блейза. Статус

Постепенно наша просветительско-агитационная беседа сошла на нет. Затем люди вновь разбились на кучки. Кто-то пытался уснуть, уткнувшись носом в антрацитовую стену. Пусть здесь и собрались самые бойкие жители Тисуля, большая часть из них выглядела полностью сломленной.

Не считая меня, в камере находился двадцать один человек. Из удобств только выдолбленная в полу яма для справления естественных нужд. Людям приходилось спать прямо на полу, без каких-либо подстилок. Те, кто оказались здесь парами, спали в обнимку.

Боевой дух был на ноле. У некоторых, типа Валентина, вообще ушел в минус.

Но три человека разительно отличались от остальных. Артур, его супруга Яна и Илья держали спины прямо, будто бы своим видом пытались вдохновить соратников на сопротивление.

Еще трое: юная Ира, тощий Тимур и, как это ни странно, Владимир Максимович – тоже старались не терять присутствия духа, добрым словом и улыбкой подбадривая товарищей. Старик, по мне, – самый необычный из заключенных. Говорил, что смерти не боится, вот только «наподдать бы этим супостатам мохнатым, а там и в гроб ложиться можно». Как и двое других, престарелый боец попал за решетку до Артура и его десяти последователей.

– Слушай, – пододвинувшись ко мне, чуть ли не на ухо шепнул лидер сопротивленцев, – а ты уверен, что эти специальные бойцы прибудут?

Я посмотрел на него, как учитель на школьника, после пятикратного повторения так и не понявшего, чем отличается синус от косинуса.

– Говорю же – нет. Не уверен. Но верю в это и надеюсь.

Он закивал, уставившись куда-то вдаль, будто вокруг нас и не было черных стен подземелья. Смерив мужчину взглядом, уже я придвинулся к нему и так, чтобы никто не слышал, прошептал:

– Мне кажется, ты темнишь насчет люмпусов.

Он вздрогнул и с опаской уставился на меня. Затем отрицательно мотнул головой, нахмурился и прошипел:

– Не выдумывай, – после чего отодвинулся подальше.

Я не стал донимать его вопросами, найдя более приятных собеседников в лице Тимура и Иры. От них узнал, что каждый день или через день люмпусы берут одного из заключенных и на глазах других разделывают.

– Твари говорят, – вклинился в нашу беседу Илья, – испуганное мясо – вкусное мясо. Уроды.

Еще мне удалось узнать, что периодически невольников уводят по одному и пытают.

– Спрашивают, кто еще подумывает о побеге, – печально произнесла Ирина. – Но мне кажется, им просто нравится над нами издеваться и держать в страхе.

– Конечно нравится, – из дальнего угла фыркнул Валентин.

В полутьме подземелья сложно было разглядеть синяки, ссадины да кровоподтеки на лицах моих соседей. Но после рассказа девушки я посмотрел на них под другим углом. Да уж, если мучают каждый день, то больше всех достается Тимуру. Хотя Артур всего за один день умудрился почти догнать красотой этого старожила.

Находиться в камере смертников – то еще развлечение. Массовое уныние давило не хуже десятитонного пресса, размазывая по холодному полу. Хорошо хоть нос привык к вони – можно не думать, что в нескольких метрах от нас почти ежедневно заживо разделывают людей.

И во всем этом, прости господи, дерьме удивляет и вызывает уважение поведение тех, кто все еще не сломлен. Я-то уверен в том, что могу сбежать. В конце концов, на свободе Леся, она может связаться с Беловой, та окажет поддержку, нападет, отвлечет, пока я выбираюсь из тюрьмы. Но другие-то? Откуда в них силы?

Не знаю. Но восхищаюсь ими.

Особенно меня поразило, как Ира, заметив, что народ совсем «потух», вдруг нарочито громко начала рассказывать нам с Тимуром сюжет одной комедии, вышедшей на экраны аккурат перед вторжением. Искоса глядя по сторонам, я для себя отметил – люди прислушиваются. Некоторые даже улыбаются. Своим щебетом девушка отвлекает от тяжелых дум о дальнейшей участи. И это славно…

Глядя на нее, я вдруг подумал, что, пока живы такие, как она, для нас не все потеряно! Мы сможем справиться с врагами и отбить Землю.

Неожиданно я почувствовал шебаршение в своей голове и отчетливо услышал знакомый голос:

– Привет, котик! Ты как?

Глава 28. Пытки

– Ау! Чего не отвечаешь?! – спросила Леся спустя пару секунд.

Я опасливо глянул по сторонам. Те, кто не спал, увлеченно слушали Иру. Но обращалась-то девушка к нам с Тимуром! Отойти в сторону, не обратив на себя внимания, невозможно.

– Котик, ты жив? – начала беспокоиться моя напарница. Однако следом сама и ответила: – Ну жив же, я ведь чувствую, что связь установлена, – придя к такому умозаключению, Леся несколько успокоилась. Ее дыхание выровнялось. – Действительно, чего это я… Раз не отвечаешь, должно быть, не можешь, видимо, не один сейчас. А раз ты поздно вечером не один… Тебя переселили к какой-то даме? Ну скажи хоть «да!». Ну или в туалет выйди. Что, не отпускает тебя?

Я так и не дождался удобного момента – Ира не думала заканчивать свое выступление. Пришлось вежливо извиниться и протиснуться к яме.

– Нет, – шепнул я, встав полуоборотом и расстегнув ширинку, – в тюрьме. Со смертниками.

К счастью, напарница услышала мой тихий голос.