Чёрт из табакерки

– Думаю, что-то психотропное… В кармане у него был наркотик для изнасилования. И Львов очень заблуждается, если думает, что все закончится в этой спальне. Я посажу его в тюрьму, Мия. Обещаю, – Сэм засмотрелся куда-то мимо меня, будто думая о чем-то неприятном, а я решила, что это самый удачный способ узнать, из-за чего, собственно, я сегодня прошла все эти испытания:

– Сэм… За что мстит тебе Давид? Что вы не поделили? Он помешан на тебе, словно сумасшедший…

В одно мгновение мужчина ощетинился и, бросив на меня цепкий взгляд, сжал челюсти. Он выключил воду, затем взял из шкафа громадное полотенце, пробормотав:

– Пора выходить, Мия. Тебе нужно спать. Очень надеюсь, что завтра ты ничего не вспомнишь… Так было бы лучше для твоего состояния. На многих сильные психотропные так действуют.

Мужчина поднял меня руки и, сняв мокрое до ниток платье, закутал в полотенце. Белье я сняла сама, стараясь быть максимально непринужденной в этот момент, делать вид, что не стесняюсь. Я видела, каким отстранённым хотел казаться в этот момент Керн, и это вызвало улыбку. А ведь он мог воспользоваться – напротив него голая девушка в одном полотенце.

– Я оставлю тебя в своей спальне, ты не против? Мне так спокойнее, – протянул Сэм, когда поднял меня на руки и понес в комнату. Я хотела сказать, что постель там наверняка грязная после «побоища», да и царит общий хаус, но стоило войти в комнату, как я увидела стерильный порядок и новое шелковое белье, которое безумно вкусно пахло летними цветами. – Я не буду тебе мешать. Просто останусь работать за столом.

Керн посадил меня на кровать так осторожно, будто я хрустальная ваза, которая может рассыпаться от любого прикосновения. Затем открыл свой шкаф и достал первую попавшуюся черную майку, протянув мне.

– Переоденься пока в это, – он неловко покашлял и отвернулся, пробормотав: – Я бы не хотел выходить, Мия. Обещаю не подсматривать.

Я замерла, неотрывно наблюдая за Керном. Он был таким соблазнительным в своей заботе, что я боялась моргнуть, чтобы правда не превратилась в дымку. Видела, как нервно он дергает ногой, то и дело вздрагивает. Сэм очень нервничал, что вызвало естественный вопрос:

– Теперь ты вообще не будешь меня отпускать?

– Не могу так с тобой поступить, – нехотя протянул он, а я уткнулась носом в футболку. Она пахла мужским ароматизированным порошком и свежестью. Совсем не то, чего хотелось. – Но твоя охрана будет увеличена втрое. Я установлю жучки в квартире твоей бабушки, не обижайся. И вообще, куда только возможно…

Окинув взглядом комнату, я напоролась на кресло. На нем совсем неопрятно валялась черная футболка, явно ношеная. Наверное, она была тут и раньше, но за всеми произошедшими здесь событиями я ее не заметила… Именно ее я натянула, потому что почувствовала запах, который было не сравнить со всякими духами и заменителями.

Это был он. Сэм Керн. Такой, какой есть. Такой, какой был нужен мне до мозга костей. Я обняла себя за талию и втянула запах, который буквально кружил голову. Именно он очистил мозг от воспоминаний о Давиде. Он спас меня от той черноты, в которую затягивало.

– Ты все? – медленно повернувшись, Керн посмотрел на меня сперва через щель между пальцами, а затем выпрямился и замер. Его взгляд сначала задержался на брошенном на полу полотенце, затем на новой футболке, а затем и на мне. Немного хрипло и так знакомо низко он протянул: – Я дал тебе не ее, Мия.

– Знаю, – только и ответила я, сделав шаг навстречу. Это не было запланировало и контролировалось далеко не разумом, а теми бабочками в животе, что диктовали путь. – Я сама так захотела.

Медленно сглотнув, Сэм прерывисто выдохнул:

– Зачем?

– Она пахнет тобой… – я не заметила, как оказалась так близко от Керна. Мои пальцы скользнули ему под рубашку, которая не была заправлена, будто так надо. Будто их место именно там. Тело мужчины было таким заманчиво горячим, а сердце безумно билось, грозя вырваться из груди. Он осторожно положил свою руку на мою, давая понять, что этого лучше не делать. Это было таким разочарованием, что я прикусила губу почти до крови, лишь бы не издать ни звука. Но Керн сделал это первым… Подняв мое лицо к себе, он тепло заглянул в глаза и прошептал, непрерывно глядя на мои губы:

– Ты не можешь… Сейчас не время. Весь этот стресс, к тому же ты под действием таблеток. Думаешь, я настолько мудак?

– Я больше не под таблетками. Еще от приставаний Давида «протрезвела», а потом ванна привела меня в чувство. Более чем понимаю, что делаю, – несмотря на слабые протесты мужчины, я коснулась пальцами пуговки и расстегнула ее, затем другую, затем третью. От каждого случайного касания его грудь так резко вздымалась, словно от разряда тока, и все же я видела, что дальше зайти он мне не даст. – Я похожа на невменяемую?

– Немного… – усмехнулся он, но, поймав мой прямой взгляд, исправился: – Нет. Дело в другом. Вероятность, что завтра ты ничего не вспомнишь, очень велика.