Чёрный портал

Ияэсу Токугава — лживый властолюбивец, пообещавший покойному императору оберегать и защищать его сына, вместо этого готовился занять его место на престоле! Жажда власти стёрла его память, ведь именно сердобольный правитель сделал его императорским советником, подарил новые земли региона Канто и отдал за него замуж свою сестру. Именно такие люди, как Токугава, всегда поднимаются вверх по пищевой цепочке и всеми правдами и неправдами добиваются своего.

Забыв о чести и долге...

То же самое придётся сделать и ему, Кэну Ватабе, дабы сохранить свой крохотный уголок счастья и милых сердцу родных людей. Своего сына-наследника двадцатилетнего Сэтоши, самурая, который практически не уступал ему в мастерстве владения мечом. Двух дочерей Касуми и Мияко, а так же его любимую и дорогую жену — Аюми.

Под напором множества перепетий и трудностей выстояли они вместе, родили и вырастили прекрасных детей, приумножили богатство своего княжества, активно торгуя с европейцами, чьи гигантские корабли нередко наведывались в их порт. Даже несмотря на войны, которые не так давно затеял покойный император, жизнь здесь бурлила и цвела пышным цветом: местное купечество активно покупало огнестрельное оружие у мореплавателей-гайдзинов и успешно создавало своё, закупался китайский шёлк, оливковое масло, вино, пряности и лекарства.

Пока идёт торговля, город всегда будет процветать и без его, Кэна, участия. Либо они примкнут к Токугаве, так же забыв о долге и чести, предав своего малолетнего сюзерена Хидэёри...

Либо...

О том, что будет, если, Кэн Ватабэ ничего не предпримет, не хотелось даже и думать.

— Сэтоши. Нам придётся подчиниться, — вздохнув, наконец ответил он. — Иначе смерть.

Лицо сына побледнело. Для молодого воина слова о долге и чести не были пустым звуком. Именно таких юнцов отправляли на войну с внешними врагами, чтобы не задавали лишних вопросов и шли на бойню ради интересов правящей верхушки.

Пушечное мясо...

Поэтому всеми правдами и неправдами Кэн добился того, чтобы его сын остался в родовом имении, и не поехал на войну с жёлтолицыми ханьцами (китайцами). Лучше пусть останется живым и дома, чем ляжет костьми на чужой земле... Дружеские связи в Киото позволили это сделать, правда пришлось ещё вдобавок вразумить сына, оголтело побежавшего исполнять долг перед родиной. Благо, Сэтоши унаследовал от отца критическое мышление и уважение к старшим, поэтому сначала выслушал его, перед тем как браться за меч. И всё осознал. Не сразу, но всё.

— Что надо делать? — покорно спросил сын.

Отец кивнул и мрачно произнёс:

— Мы отдадим в заложники одну из моих дочерей в качестве признания его власти...

Сэтоши Ватабэ резко встал, уронив на пол чашку с чаем, и ошалело посмотрел на отца:

— ЧТО?!

— Это вынужденная мера, — отчеканил Кэн. — Ради нашего выживания, сын. Ты должен это понять!

— Нет отец! Вы не можете этого сделать. У нас восемь сотен отборных воинов, которые, если потребуется, отдадут жизни за род Ватабэ. А ещё за нас будет воевать как минимум две тысячи крестьян! Мы выстоим, как и всегда!

— Когда у наших ворот соберётся многотысячная армия, стоять с оружием в руках останется меньше половины. Остальные бегут... И правильно сделают.

— Я не согласен!

— И почему ты не видишь очевидного, сын? Мы не выживем, если встанем против Токугавы. Даже если просто останемся в стороне, до нас всё равно дойдёт очередь. Бежать нам будет некуда.

— Отец, можете откупиться от него всеми богатствами, что у нас есть. Но сестёр я ему не отдам! Никогда!

Кэн снова вздохнул и поставил на деревянный столик пустую чашку. Этой ночью ему во что бы то ни стало нужно убедить сына. Времени осталось очень мало... Кэн клял себя за то, что воспитал Сэтоши слишком свободомыслящим и независимым, от того весьма трудно контролируемым. Но всё-таки отца тот почитал, а значит в конце концов должен был прислушаться к его словам.

Чтобы убедить сына, ему понадобится ещё пара чашек того великолепного чая, дабы промочить горло перед новой словесной тирадой.

— Принесите ещё чаю, — громко сказал он слугам за бумажной ширмой-фусумой.

— Отец, я...

БУ-У-У-Х!

На улице вдруг загремело — за бумажными шторами полыхнула яркая вспышка.

Молодой самурай тут же выбежал на балкон. Его отец бросился следом, не заметив, как ширма позади с шорохом раздвинулась — в комнату вошла служанка с подносом.

Мужчины завороженно смотрели на непрекращающиеся всполохи огня метрах в ста от здания, которые оказались ничем иным как взрывами от китайских фейерверков.

«Какой идиот решил устроить праздник посреди ночи?!»

Если бы не грохот с улицы, Кэн Ватабэ услышал бы тихие подкрадывающиеся шаги. Но хвала богам, их заметил его сын, и оттолкнул отца с линии атаки, отразив предательский удар в спину своим клинком.