Чёрный беркут

Дождь не прекращался. Черные тучи сплошь затянули небо. Слышно было, как по низинам и отщелкам с грозным гулом мчалась вода. Дорога, схваченная асфальтовым покрытием, пока сдерживала натиск потока.

Свернули на проселок. Сразу у обочины появился наряд. Старший наряда — красноармеец Ложкин.

— Товарищ командир, — доложил он. — Вооруженная банда обстреляла пограничный наряд и, воспользовавшись ливнем, прорвалась в наш тыл.

Кайманов приказал Ложкину и его напарнику сесть в машину. Подъехали как можно ближе к тому месту, где прошли бандиты. Потом минут десять шли пешком.

Луч фонаря выхватил из темноты крупную фигуру начальника заставы Черкашина.

— Товарищ Кайманов, — официально доложил он. — Ливень забил все следы. Собака не может работать.

Впервые Якову докладывали, как представителю комендатуры. Сейчас он здесь старший, полностью отвечает за успех поиска. Но что можно найти, увидеть на размытом дождем грунте? В одном месте на линии границы образовалась ложбина, будто там проволокли бревно. Понял: след взять не удастся — все смыл, все забил дождь.

Неожиданно в стороне вспыхнул свет фар. Подъехал майор Карачун с группой сотрудников комендатуры. Вместе с ними прибыл еще один инструктор со служебной собакой. Собака заметалась. Видно было, что и она не может взять след. Черкашин показал место нарушения границы.

Карачун молча прошел несколько метров вдоль границы, о чем-то поговорил со сверхсрочником Шаповалом, державшим на поводке овчарку, вернулся к ожидавшей приказаний группе командиров. В считанные минуты он должен был составить план поиска, отдать приказания всем этим людям.

— Черкашин, — негромко позвал он. — Возвращайтесь на заставу, перекройте на вашем участке линию границы. Такую же команду я дал вашим соседям слева и справа на случай отхода группы.

Не успел он договорить, как на чернильном ночном горизонте вспыхнули две сигнальные ракеты. Описав дуги и оставив в небе дымный след, хорошо видимый даже отсюда, ракеты погасли.

— Сигналят в районе военного аэродрома, — сказал Карачун. — Кажется, на этот раз дело не в терьяке... Черкашин, приступайте к выполнению задачи, — повторил он. — Кайманов, поедете со мной...

Комендант уже бежал к оставшейся внизу машине. Яков бросился за ним.

Минут двадцать ушло на то, чтобы по проселку выбраться к шоссе и доехать до аэродрома. Между домами примыкавшего к аэродрому аула сновали десятки людей в военной форме.

— Целый батальон солдат прочесывает местность, — ни к кому не обращаясь, с явной досадой проговорил Карачун. — Затопчут следы, а толку на грош...

Он не любил, когда кто-нибудь вмешивался в работу по следу. С его замечанием нельзя было не согласиться: то, что не успел сделать дождь, сделают красноармейцы. А что искать в ауле? Не для того бандиты обстреляли наряд и часового у аэродрома, чтобы потом укрыться в домах. Только по следу можно определить, куда они ушли. Тысяча неопытных людей не увидит того, что может увидеть один хороший следопыт.

Карачун и Яков вышли из машины, остановились возле группы командиров, окружавших часового. Посветив под ноги фонарем, комендант выругался: все вокруг было затоптано. Недалеко от укрытия, за которым во время перестрелки лежал часовой, валялось десятка два стреляных гильз. «Как только парень жив остался», — подумал Яков. Одно можно было сказать: группа большая; нарушители прошли гуськом, ступая след в след. Но дождь сразу все смывает. Невозможно даже определить, в какой обуви бандиты.

— Скверное дело, — негромко произнес Карачун. — Уйдут в пески, разбегутся, не поймаешь... Оставайтесь здесь, Кайманов, — приказал он. — Попытайтесь определить направление движения нарушителей. Я буду на заставе Дауган.

Медленно, как бы нехотя, наступал рассвет. Небо по-прежнему хмурилось. Сплошные темно-серые тучи низко проплывали над горами. Ни на минуту не прекращался моросящий дождь.

На тропе, ведущей от аэродрома к чуть видневшемуся вдали аулу, показался туркмен верхом на ишаке. Размахивая папахой-тельпеком, он кричал, подгоняя пятками ишака:

— Ай, лечельник! Вон там прошли бандиты, двое подходили к шалашу!

— Ты кто такой? — спросил Кайманов, когда туркмен подъехал ближе.

— Сторож я, Мурад Аман Дурды, охраняю огород. Когда шел дождь, сидел в шалаше. Собака залаяла, я вышел. В собаку стреляли, в меня стреляли, чуть не попали. Вот смотри, где были.

Молча, с упрямой настойчивостью изучал Яков тропку, которую показал им сторож-туркмен. Ничего нового. Вот только разве круглые дырки вдоль тропки. Значит, один из нарушителей шел с палкой. У Якова словно гора с плеч. Оставалось проверить: есть ли такие же дырки в других местах.

Дождь прекратился. Вскоре снова приехал на машине Карачун. Яков доложил:

— Товарищ майор, нарушители прошли здесь. Двигаются на северо-восток.

Он указал коменданту на еле заметную тропку с круглыми вмятинами с правой стороны. Карачун тут же подозвал конного пограничника, передал через него распоряжение: резервному взводу следовать за ним на машине.