Чингисхан. Пядь земли

— Я знаю, как сделать несокрушимый легион, способный уничтожать римских комитатов и даже побеждать гуннов! — заявил Эйрих. — Но для этого мне нужны средства и ваша поддержка. Помните, почтенные старцы: на кону величие остготского племени. Будет легион — будем непобедимыми. Не будет легиона…

— Это мы поняли, претор Эйрих… — прервал его Торисмуд, знавший, что Эйрих умеет заражать сенаторов идеями за счёт ораторского мастерства.

— Нет, мы послушаем, — не согласился с ним сидящий рядом отец Григорий. — Продолжай, сын мой!

И Эйрих продолжил.

Он сгущал краски, разбавлял их, стращал сенаторов могуществом римских легионов, мечтательно разглагольствовал о былом величии предков римлян, раскрывал перспективы создания из остготов легиона старого порядка, впечатлял примерами успехов легионов Октавиана и Цезаря, сожалел о том, что у остготов воюют по-старому, не перенимая новое и полезное…

Сенаторы прониклись его идеей, потому что он не лгал, но намеренно долго не переходил к стоимости всей этой затеи.

— Сколько воинов будет в твоём легионе? — задал главный вопрос сенатор Альбвин из Чёрной фракции. — Во сколько это будет нам обходиться?

Эйрих уже давно всё тщательно просчитывал, поэтому имел готовые ответы. Каждый легионер-инструктор получает по две силиквы в день, за исключением старших центурионов, коих триста шестьдесят один человек — эти получают по четыре. Но удалось договориться, что кормление и снабжение будут за счёт остготов, поэтому зарплаты урезаются вдвое, пока что. Это тысяча триста шестьдесят одна силиква в день только на инструкторов — бесплатно никто работать не хочет. Строить тренировочный каструм и жильё будут новобранцы, но они будут обходиться, примерно, в полсиликвы в три дня, так как зарплаты им, пока идёт обучение, не положены, но в будущем они будут получать не меньше, чем заведено в римских легионах. А так, пока что, примерно три тысячи силикв в три дня, потому что еда стоит денег и пусть выделять её будет Сенат, напрямую из складов продовольствия, минуя денежную фазу, это всё равно расход.

Часть времени новобранцы будут заняты выращиванием зерна, ради чего они срубят и выкорчуют большое пространство леса рядом с будущим каструмом, заодно так будет создан строительный материал для самого тренировочного каструма.

Оружие и броня для большей части новобранцев уже есть, но надо будет докупить или изготовить ещё — это уже работа непосредственно для Эйриха.

— Шесть тысяч легионеров, — после небольшой паузы ответил Эйрих. — И обходиться это будет в две тысячи девятьсот пятьдесят один солид в месяц. Но тысячу двести пятьдесят солидов из них будут выдаваться напрямую со складов, в виде еды и материалов. В итоге чисто серебром нужно будет каждый месяц давать тысячу семьсот один солид.

— Это безумные деньги, претор! — возмутился сенатор Сигумир Беззубый. — В месяц! Это невозможно! И что дадут нам эти траты?! Шесть тысяч воинов?! Да у нас УЖЕ есть почти двадцать тысяч воинов!

— Эти двадцать тысяч уступят будущему легиону, — уверенно ответил Эйрих. — Да, траты, на первый взгляд, нерациональны, но в итоге мы получим…

— И слушать нечего! — перебил его Сигумир Беззубый.

— Не перебивай меня, старик, — предупредил его Эйрих. — Я слушаю всё, что ты говоришь, а ты не позволяешь мне даже договорить.

— Ты… — начал вскипать лидер Чёрной фракции.

— … тот человек, который сделал для остготов больше, чем твоё жалкое гузно! — перебил его сенатор Дропаней, лидер Красной фракции. — А мне нравится затея Эйриха! Я этого юношу знаю уже давно и он склонен отвечать за свои слова и вождь успешный! Деньги у нас есть, гунны привезли достаточно золота, чтобы содержать этих легионеров хоть следующие два года.

Теперь стало ясно, как Руа и Мундзук растопили сердца сенаторов.

«Осел, груженный золотом, возьмёт любую крепость», — припомнил Эйрих слова Филиппа II Македонского, отца Александра.

Впрочем, Эйрих и без этого догадывался, что тайна расположения Сената к гуннам находится где-то в этой области.

— Уход от традиций — путь к погибели!!! — заорал Сигумир Беззубый. — Мы потратим деньги и останемся ни с чем, слабые и уязвимые!!! Эйрих ведёт нас к смерти!!!

Поднялся гвалт, начатый членами Чёрной фракции. Утопить инициативу в крике и ругани — это излюбленная практика всех, без исключения, фракций сенаторов. Даже Торисмуд, со своей Белой фракцией, позиционирующей себя нейтральной, ещё при Эйрихе разводил крик и гвалт, когда предлагались невыгодные ему инициативы.

«Я понимаю, почему у римлян появились люди, захотевшие прекратить этот бардак», — подумал Эйрих.

— А ну тихо всем! — вошёл в зал Зевта.

Лицо у него покрасневшее, взгляд строгий и величественный, ступает тяжело и с достоинством.

— Начинаем голосование по вопросу формирования остготского легиона, — произнёс консул и вождь. — Фритхельм, объявляй начало!

Сенаторы были недовольны, это видно по их лицам, но перечить консулу, к тому же призывающему их к порядку, никто не посмел.