Чингисхан. Пядь земли

В «нежных и заботливых» руках карнифексов, в кои попали выжившие воины из дворцовой ауксилии, нужные языки были быстро развязаны. И поведали эти языки много интересной информации, которая требовала незамедлительных действий со стороны консула Флавия Антемия.

Заказчиком убийства императора был, судя по независимым показаниям целых четверых центурионов дворцовой ауксилии и одного из заместителей префекта претория Кассия Арбециона, консул Флавий Стилихон. Самого Кассия Арбециона живьём взять не удалось, потому что он залпом выпил некоего яда из припрятанного флакона, но уже полученных данных было достаточно, чтобы судить о глубине проникновения Стилихона в дела Востока.

Так было выяснено, что схолариев императора переманить на свою сторону куриоси[38] Стилихона не смогли, но зато потерпели тотальный успех с дворцовой ауксилией, полностью перешедшей на сторону Стилихона и ожидавшей за это огромных преференций.

«Человеческая жадность не знает никаких пределов», — подумал Эйрих.

К счастью для Восточной Римской империи, аравийским наёмникам не удалось убить Флавия Антемия, который сумел справиться с паникой и задействовать верных схолариев для уничтожения практически всей дворцовой ауксилии, запятнавшей себя участием в заговоре, а также для захвата множества функционеров, решивших, что без императора и консула всем будет лучше.

— Когда я смогу увидеться с консулом? — спросил Эйрих у Главка, препозита священной опочивальни.

Так получилось, что многие высшие чины сейчас подвергаются пыткам в застенках дворцового подземелья, поэтому у Флавия Антемия возникли сложности с управлением имперской бюрократией. В связи с этим, он пишет указы об экстраординарном назначении новых функционеров из лояльных людей.

Главк, евнух и препозит священной опочивальни, то есть ответственный за всех кубикулариев,[39] сейчас является временным квестором при консуле, с перспективой остаться на этой должности постоянно. Это понижение, ведь препозит священной опочивальни был самым близким к императору лицом, но при новом императоре удержаться на прежней должности у Главка шансов нет, во всяком случае, так говорит Иоанн Феомах, поэтому квестор при консуле — это отличная перспектива.

— Нескоро, — ответил на это Главк. — У него очень и очень много дел.

— Скажи ему, что я заходил, — попросил Эйрих.

— Я передам, — кивнул евнух.

Уже вечер, никаких дел больше не было, поэтому мальчик, позвав Альвомира, отвлёкшегося на мраморный бюст Елены Троянской, пошёл в казармы.

В городе затишье, вызванное кровожадной резнёй, учинённой схолариями, истребившими за сегодня на Ипподроме что-то около двадцати тысяч взрослых мужчин. Точные цифры обещают привести в течение следующей декады, потому что трупов слишком много и они рассеяны по всему Ипподрому, а не только на самой гоночной арене.

А вот свои потери Эйрих посчитал очень быстро. Каждый сотник принял отчёт у каждого десятника, а Татий получил конечную цифру и передал её Эйриху.

В бой против мятежников они вступали числом в двести шестьдесят четыре бронных воина. Потерь, не считая десятка-полутора легко раненых, не было.

В бой против двух сотен воинов дворцовой ауксилии они вступали тем же числом, но потеряли, безвозвратно, сто двадцать девять воинов, а ещё двадцать семь больше никогда не смогут быть воинами, а ещё двенадцать, к нынешнему моменту, умерли от ран. И судьба ещё девятерых непонятна — может и выживут…

Итог неутешителен — в распоряжении Эйриха восемьдесят семь воинов, но половина из них имеют лёгкие ранения.

«Мы бились всего ничего, а я потерял больше половины воинов», — с искренней печалью подумал Эйрих. — «Но повезло, что вообще выжили».

Как остготы резали мятежников, так дворцовые ауксиларии резали остготов — это вывод, который лишь укрепил решимость Эйриха кое-что радикально менять в организации остготского воинства, как минимум, своей дружины.

В казармах было пустовато. Мертвецы в соседнем здании, ставшем временной покойницкой. Вопрос с похоронами проясняется сейчас Иоанном Феомахом, который должен действовать максимально быстро и выбить нужное количество мест для могил на городском кладбище. Уже очень скоро мест не будет, когда трупы мятежников начнут выдавать родным.

— Саварик, — кивнул Эйрих франку, сидящему за длинным столом.

Франки держались обособленно, хотя Хумул уже начал потихоньку налаживать контакт с троицей седовласых воителей — в бывшем охотнике, стоило ему вернуться в дружину, проснулась некая нездоровая жизнерадостность и склонность к деятельности. Эйриху следует разузнать у него, почему он покинул стезю воина в прошлый раз.

— Претор Эйрих, — изобразил поклон тубант. — Уже уладил дела с консулом?

— У него слишком много проблем, чтобы отвлекаться на дела, терпящие до завтра, — покачал головой мальчик.

— Да уж, потрепали вас… — посмотрел Саварик на немногочисленных остготских воинов, бродящих по казарме.

— Просто не повезло, — вздохнул Эйрих. — Зато можно рассчитывать на щедрую награду для выживших.