Чикатило. Зверь в клетке

– Ну что ты, Фенечка, ну какая больница… Ты сама там йодиком помажь, забинтуй, и все заживет.

– А если заражение? – заволновалась Фаина. – Нет, нужно в этот… в травмпункт, он круглосуточный. Одевайся, поедем.

Она подтолкнула Чикатило к двери, но тот вдруг довольно грубо отпихнул жену.

– Нет, я сказал! Не хочешь помочь, я сам забинтую. Отойди!

– Андрей… – растерялась от такого напора Фаина. – Ты что на меня кричишь?

– Потому что ты меня не слушаешь. Я сказал, что надо делать, – вот и делай!

Фаина нахмурилась, уперла руки в бока:

– Так! Если ты выпил, это не значит, что можно на жену орать! – она повысила голос. – Быстро собирайся, я сказала!

– А я сказал, нет, – не уступил Чикатило. – Пусти, дай пройти.

Он грубо отодвинул, почти оттолкнул жену и быстро прошел в комнату.

– Мама, ты что кричишь? – выглянул из своей комнаты Юра.

– Да не кричу я! – в сердцах выкрикнула Фаина. – Это отец твой орет как ненормальный… Иди спать.

* * *

Милицейские машины остались далеко у станции. К месту убийства вела неширокая тропинка: пришлось оставить транспорт и идти пешком. Над телом Мальвины кружили эксперт с фотографом.

Липягин и Горюнов стояли в стороне, рядом нервно курили двое оперативников да переминался с ноги на ногу бледный как смерть Востриков. Старший лейтенант пытался не смотреть на исполосованное ножом тело Мальвины, но постоянно, словно против воли, возвращался глазами к истерзанному трупу. Он походил сейчас на напуганного и растерянного мальчишку.

– Старлей, еще раз: во сколько ты погнал ее с перрона? – уточнил Липягин.

– Не знаю… – Востриков в очередной раз поглядел на тело, вздрогнул и отвел глаза. – Не помню точно, не смотрел на часы.

– Что значит «не смотрел»? – В голосе Липягина сквозило раздражение. – Тебя чему в школе милиции учили?

– Она шла такая, – на своей волне продолжил Востриков, будто не услышав майора, – расфуфыренная… Мужика искала, понимаете? А потом – вот… – старший лейтенант кивнул на тело и снова нервно дернулся. – Мы в параллельных классах учились, она тогда отличница была…

Липягин заиграл желваками, готовый взорваться. Горюнов оттеснил коллегу, заговорил мягко:

– И все же постарайтесь вспомнить, какой примерно был час. Два, половина третьего?

Востриков задумался, помотал головой:

– Нет, не могу…

– Тьфу ты… – с досадой выдохнул Липягин. – Ну хорошо. А подозрительных личностей на перроне или где-то в окрестностях станции не заметил?

Старший лейтенант снова напрягся, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.

– Нет, никого не… – Он сбился на полуслове и полез в карман за куревом.

Пачка плясала в руках, сигарета не выпадала. Липягин мрачно смотрел, как Востриков терзает сигареты, молча протянул зажигалку.

– Она красивая была в школе, Наташка-то, понимаете? – невпопад сообщил Востриков, затягиваясь. – Я с ней танцевал на выпускном. Это потом она с Олегычем стала ходить, ну и выпивать… А так-то она… Она хорошая была, понимаете?

Горюнов успокаивающе похлопал старлея по плечу. Тот снова затянулся, отвернулся и отошел в сторону, чтобы только не видеть труп.

– У него эмоциональный срыв. Шок, – тихо сказал Липягину Горюнов. – Погибшая была частью его ближнего круга. И теперь круг разорван.

– Что еще за круг? – сердито буркнул майор.

– У каждого человека есть такой. Люди, к которым ты привык, прикипел. Необязательно родственники… Понимаешь?

– Ну в общих чертах, – кивнул Липягин. – А делать-то что?

Горюнов внимательно посмотрел на ростовского коллегу:

– Тут психолог нужен.

– Так, а где этот ваш… наш… Виталий, бля, Иннокентьевич? Где он?

– С памятью плохо, что ли? – усмехнулся Горюнов. – Его сейчас потрошат.

– Брагин, сука, – зло процедил майор, затем посмотрел на Горюнова, словно что-то обдумывая, и хитро улыбнулся. – Слушай, а похер на Брагина. Мы ему не скажем. Давай, майор, не в службу, а в дружбу – найди Иннокентьевича, уговори, пусть он… Ну типа в частном порядке. А я пока тут со всем этим закончу и старлея в Управление привезу. Пусть Витвицкий с ним поработает. Лады?

Горюнов внимательно посмотрел на Липягина.

– А если всплывает, что мы привлекли к расследованию отстраненного сотрудника?

– Да не ссы. – Липягин приободрился, он уже все для себя решил. – Я Семеныча подключу, он прикроет. Ну лады или не лады?

Липягин протянул майору руку. Горюнов смотрел с прищуром.

– Лады, – кивнул он наконец и пожал протянутую ладонь.

* * *

Витвицкий не стал ломаться: поговорить со старшим лейтенантом неформально согласился сразу. И в Управление в частном порядке пришел.

Виталий Иннокентьевич сидел за столом с развернутым блокнотом и внимательно смотрел на Вострикова. Психика у старлея была сейчас явно ни к черту. Бледный, взволнованный, он курил, держа сигарету в дрожащих пальцах, руки его тряслись, глаза бегали.

– Павел Николаевич, для нас очень важно, чтобы вы припомнили все детали вчерашнего дня, – вкрадчиво начал наконец Витвицкий.

– Что припомнил? – не понял Востриков. – Извините, я просто…

– У вас нервное потрясение. Это понятно. Но постарайтесь сосредоточиться… – Витвицкий очень осторожно подбирал слова. – Возможно, вчера вы видели преступника, который…