Четыре встречи (СИ)

Свадьбу старался не вспоминать: его ставили, сажали, поворачивали, фотографировали... А «молодая» еще несколько месяцев упивалась статусом замужней дамы, размахивая перед знакомыми и незнакомыми обручальным кольцом, собирая гостей, чтоб представиться молодой парой, то и дело роняя «мой-то, мой», и бывало, поддевая кокетством какого-нибудь ротозея, внушительно и с торжеством выговаривала ему: «Вы же видите, я женщина замужняя»… 

 

И то сказать, жена из Татьяны вышла крепкая, надежная. Она лихо справлялась с бытовыми и будничными заботами, знала все о праздниках (светских, православных, языческих), традициях, приметах, скидках и распродажах, умела упрощать любые сложности, и главное, – всегда точно знала, что должна и не должна жена, и что должен и не должен муж, склонность Лешика к любовным похождениям принимала по-житейски мудро: его любвеобилия на всех хватит. А парень он симпатичный, язык подвешен, не пьет, – какая ж баба не позарится, вот и бросаются… А мужику того и надо, в природе у него – по бабам шляться. Со временем нагуляется. Главное, – чтоб детей на стороне не наделал и семейного благообразия не нарушал. Он и не нарушал: послушно отмечал праздники, когда надо, сидел с гостями, смеялся над пошловатыми анекдотами и уважал Татьяну за ее житейскую сноровистость, и за то, что однажды она совершила ради него такое, на что не каждая отважится. 

 

Жизнь как жизнь. Семья как семья. Счастье как счастье, немножко тоскливое, похожее на старенький диванчик, пролежанный, обтрепанный, но такой привычный… А привычка, как известно, вторая натура. Вот только с обручальным кольцом он так и не смирился. И не потому чтоб оно мешало или нет его сердечным забавам, а потому что странным считал выставлять символ своей несвободы напоказ. Никому ж не приходит в голову украшения ради в арестантских наручниках ходить. И сколько Татьяна не воевала, – ничего поделать не смогла. Так и завалялось его кольцо в недрах семейного быта. 

 

*** 

 

В купе проводницы что-то громыхнуло, послышались ворчанье, хихиканье, дверь открылась, выпуская хмельного довольного пассажира, вслед ему высунулась сонное, в разводах косметики, лицо проводницы, и с томным «с вами уснешь…» снова исчезло. Невзрачного вида мужичок, покачиваясь и покряхтывая, с видом победителя прошествовал мимо Алексея и скрылся за дверью своего купе. 

 

«Вот так просто. Всем хорошо, ничто не нарушено, равновесие сохранено…И не замечаешь, как время вымывает из жизни все лучшее, бесследно, без остатка растворяя это лучшее в секундочках, в мгновениях… Кто знает, зачем? Может, чтобы дразнить этим «лучшим» тех, кто идет следом? Потом и у них отберет... Пройдет время, – и та же Марина будет смеяться над пошловатыми анекдотами и по-хозяйски тешиться «а мой-то, мой»». И на душе стало так тошно, так мерзко, что Алексей бросился обратно в купе убедиться, что пока – это только его догадки. 

 

Здесь все было по-прежнему. Марина спала. За зашторенными окнами проносились редкие огни, и одинокий, и тусклый, превозмогая море тьмы и сновидчества, маленьким маяком мерцал у его полки ночник. Алексей улегся удобно и сразу, и с удовольствием вдыхая посвежевший воздух, думал, что каждому уготован свой путь, и лучшее, что может человек – двигаться по нему, никуда не сворачивая, ни с кем не сравнивая, не торопясь и не волнуясь, чтобы сердце билось четко и ровно, четко и ровно… 

 

Встреча вторая. Глава 10. Сны и пробуждения 

 

Спал он недолго, зато здорово и крепко, и едва проснувшись, хотел отправиться за кипятком, но вспомнив о вчерашней головной боли Марины, и чтоб ее не разбудить (пусть отсыпается сколько надо), как можно тише вернулся на место. Марина же в предчувствии скорого пробуждения спешила досмотреть удивительный сон. 

 

*** 

 

Снились заросли тучных акаций, суматошливость солнечных бликов, стук колес и предчувствие чуда. Рядом с ней – синеглазый Алеша с лучезарной весенней улыбкой губ по-детски припухлых и чутких. 

 

Зачем-то они собирались в Энск, хотели оговорить все детали, но кто-то следил за ними из-за кустов, чей-то взгляд упирался ей в спину, и она беспокойно оглядываясь, теряла нить разговора, потом возвращалась, с трудом вспоминая суть, снова видела пухлые уголки губ, и безумно хотела целоваться, но кто-то дышал за плечами… Разговор не шел, и Алеша предложил сбежать… немедленно… протянул ей руку… и исчез. А Марина, не зная что делать, проснулась. Верней, казалось, что проснулась, а на самом деле, перенеслась в следующий сон.