Четыре странных истории

Джонс почувствовал, как его сердце рвется навстречу этому человеку, этому старому другу, испытанному веками и по-прежнему верному. Он сделал движение, чтобы схватить его за руку. Но другая рука подернулась дымкой, и на мгновение у клерка закружилась голова, а в глазах, казалось, потемнело.

– Значит, ты мертв? – пробормотал он себе под нос, слегка вздрогнув.

– Пять лет назад я покинул тело, которое ты знал, – ответил Торп. – Тогда я пытался помочь тебе инстинктивно, не до конца осознавая тебя. Но теперь я могу добиться гораздо большего.

С ужасным предчувствием и ужасом в сердце секретарь начинал понимать.

– Это имеет отношение к— к—?

– Твоим прошлым отношениям с Управляющим, – последовал ответ, когда ветер сильнее зашумел в ветвях над головой и унес оставшуюся часть фразы в воздух.

Память Джонса, которая только начинала пробуждаться в самых глубоких слоях его сознания, внезапно с треском отключилась, и он последовал за своим спутником через поля и по благоухающим переулкам, где воздух был ароматным и прохладным, пока они не подошли к большому дому, одиноко стоявшему в тени на опушке леса. Там царила полнейшая тишина, окна были плотно занавешены черными шторами, и клерк, взглянув на них, почувствовал, как на него накатывает такая всепоглощающая волна печали, что глаза у него защипало, и он почувствовал желание расплакаться.

Ключ с резким скрежетом повернулся в замке, и когда дверь распахнулась в высокий холл, они услышали неясный шорох и шепот, словно огромная толпа людей устремилась им навстречу. Воздух, казалось, был полон колышущегося движения, и Джонс был уверен, что видит поднятые руки и смутные лица, претендующие на узнавание, в то время как в глубине своего сердца, уже подавленного надвигающимся грузом огромных накопленных воспоминаний, он ощущал, как разворачивается нечто, спавшее целую вечность.

Когда они приблизились, он услышал, как за ними с приглушенным грохотом закрылись двери, и увидел, что тени, казалось, отступили и съежились в глубине дома, унося с собой руки и лица. Он слышал, как ветер поет за стенами и на крыше, и его завывающий голос смешивался со звуком глубокого коллективного дыхания, которое наполняло дом подобно журчанию моря; и пока они поднимались по широкой лестнице и проходили через сводчатые залы, где колонны вздымались подобно стволам деревьев, он знал, что здание переполнено, ряд за рядом, воспоминаниями о его собственном долгом прошлом.

– Это Дом Прошлого, – прошептал Торп рядом с ним, когда они молча переходили из комнаты в комнату. – Дом твоего прошлого. Он от подвала до крыши наполнен воспоминаниями о том, что ты делал, думал и чувствовал с самых ранних этапов своей эволюции до настоящего времени.

– Дом возносится почти к облакам и простирается в самое сердце леса, который ты видел снаружи, но дальние залы наполнены призраками прошлых веков, которых слишком много, чтобы сосчитать, и даже если бы мы смогли их разбудить, ты не смог бы вспомнить их сейчас. Однако однажды они придут и потребуют тебя, и ты должен знать их и отвечать на их вопросы, потому что они никогда не успокоятся, пока снова не исчерпают себя через тебя, и правосудие не свершится в совершенстве.

– Но теперь следуй за мной внимательно, и ты увидишь особое воспоминание, по которому мне позволено быть твоим проводником, чтобы ты мог узнать и понять великую силу в твоей нынешней жизни и мог использовать меч правосудия или подняться до уровня великого прощения, в зависимости от твоего желания, степень могущества.

Дрожь пробежала по телу дрожащего клерка, и, медленно шагая рядом со своим спутником, он услышал, как снизу, из-под сводов, а также из более отдаленных уголков огромного здания, доносятся шевеление и вздохи сомкнутых рядов спящих, звучащие в неподвижном воздухе подобно аккорду, исходящему от невидимых струн, натянутых где-то далеко среди самого фундамента дома.

Крадучись, пробираясь между огромными колоннами, они поднялись по широкой лестнице, миновали несколько темных коридоров и залов и вскоре остановились перед маленькой дверью в арке, где царили очень глубокие тени.

– Оставайся рядом со мной и не кричи, – прошептал голос его проводника, и когда клерк повернулся, чтобы ответить, он увидел, что его лицо было суровым до белизны и даже немного светилось в темноте.

Сначала комната, в которую они вошли, казалась погруженной в кромешную тьму, но постепенно секретарь заметил слабое красноватое свечение в дальнем конце, и ему показалось, что он видит фигуры, бесшумно передвигающиеся взад и вперед.

– Теперь смотри! – прошептал Торп, когда они прижались к стене возле двери и стали ждать. – Но не забывай соблюдать абсолютную тишину. Это сцена пыток.

Джонсу стало страшно, и он повернулся бы, чтобы бежать, если бы осмелился, потому что его охватил неописуемый ужас, и колени его задрожали; но какая-то сила, которая делала побег невозможным, безжалостно удерживала его на месте, и, не сводя глаз с пятен света, он прижался к стене и стал ждать.