Честь и Доблесть

– Нет, я запрещаю это делать. Расчёт Гензеля есть оптимальный для сохранности ствола пушки и мощности выстрела. Он мне говорил об этом. Если мы начнём экспериментировать с количеством пороха, то испортим стволы пушек очень скоро, – сказал я убеждённо. – И всех нас за это дело можно будет по полному праву вздёрнуть на столбах перед строем… Лучше думайте как рассчитывать длину фитиля и расстояние от пушки до разрыва ядра рядом с задницей врага…

14.3.

Мы шли по самому краю дубовой рощи растянутым отрядом. Из-под наших ног взлетали потревоженные куропатки и разбегались перепуганные зайцы. К счастью, оптических подзорных труб ещё не было ни у кого…

В эту ночь, почти полная Луна была нашей союзницей. Надворотную башню, городские ворота и стены было отлично видно. А вот наши две тяжёлые пушки и рыцарей, в плотных камышах на берегу реки, даже сверху, заметить было крайне не просто… Разве что по мощной вспышке порохового выстрела; но это было лишь мгновение…

Даймонд, Лемюэль, Гастон, Жюль, и ещё четверо гвардейцев нашей роты, покатили пушки и широкую повозку в сторону реки, напротив надворотной башни вражеской цитадели. Мы продолжали идти краем рощи до того момента, когда восточная часть башни попадёт под прямую наводку…

Я шёл первым и легко катил свою лёгкую пушку. Наконец я поднял руку, и отряд остановился. Первый выстрел был за мной…

На фоне тёмного ночного неба, надворотная круглая и широкая башня отлично смотрелась под лунным светом со всеми своими узкими бойницами и полукруглой внешней площадкой. Этим первым выстрелом надо было разворошить осиное гнездо этой чёртовой башни…

Я тщательно прицелился и установил угол стрельбы, после чего засыпал в ствол пушки мерный объём пороха и вставил толстый войлочный пыж. Мои движения были уверенные и точные. Я чувствовал на себе застывшие взгляды всех наших гвардейцев…

Нужно было выждать определённое время, пока наши тяжёлые пушки будут подготовлены к стрельбе…

Через четверть часа, одной спичкой, я запалил фитиль на ядре и опустил его в ствол пушки, и этой же спичкой поджог порох на полочке… Порох вспыхнул синим пламенем…

Мощный и гулкий выстрел разорвал ночную тишину.

Через пять секунд восточная часть башни ярко осветилась и раздался сильный взрыв… Ядро попало точно в цель и разорвалось в нужный момент…

Громкие радостные возгласы раздались за моей спиной. Это было хорошо и привлекало к нам внимание врага. Обстрелять нас он не мог из-за дальности расстояния… а мы – могли! Я сделал ещё один точный выстрел разрывным ядром. В этот раз послышались вопли англичан, и в надворотной башне появилось пламя…

После моих двух выстрелов, по договорённости, следовало ждать обстрел городских ворот и башни нашими тяжёлыми пушками. И он начался…

Мы ещё никогда не слышали, как "разговаривают" наши тяжеловесы…

Это было страшно потрясающе, или потрясающе страшно… Каменная кладка башни разлеталась на куски, крепкие дубовые ворота разлетались в щепки… Никакого ответа от англичан не последовало… они, мягко говоря, просто наложили в штаны…

Я был рад, что пушки оказались до такой степени боеспособны… Тяжёлые ядра, прежде чем разорваться, уже отлично крушили дерево и камень…

Наш отряд канониров начал медленно приближаться к городским стенам, а за нами и вся гвардия короля…

Тяжёлые пушки продолжали методичный обстрел центральных ворот, и ядра разрывались, как я видел, под самыми воротами… После седьмого или восьмого мощного взрыва, в воротах появилась огромная дыра…

Французская гвардия и ополченцы ворвались в цитадель с остервенением… Половина английского гарнизона была перебита за час с небольшим, а остальные сдались на милость победителей…

Победа была быстрая и полная! Потери в нашей армии были минимальные.

Но французские крестьяне с топорами на длинных древках всё ещё выискивали англичан по городским постройкам и легко разрубали их железные латы до тех пор, пока коннетабль не принял меры…

Около сотни англичан покинула город через северные ворота, выйдя непосредственно на морской берег, и намереваясь отплыть в Англию на пришвартованном здесь небольшом английском бриге…

По приказу коннетабля мы открыли огонь со всех стволов по английскому кораблю… Все его мачты разлетелись в щепки, а паруса загорелись в сорока метрах от берега; правда, мы израсходовали почти весь запас ядер…

Англичане спустили на воду пока ещё целые шлюпки, и подняли белый флаг… Я сделал предупредительный выстрел дальше от шлюпок метров на тридцать… и шлюпки поплыли к берегу… Погода была ветренная и переплыть Ла-Манш без парусов и под обстрелом они не решились…

После допроса английских офицеров стало известно, что английский военный корабль подойдёт сюда уже завтра с новыми солдатами…

На следующий день нам подвезли, как раз вовремя, по три десятка разрывных ядер разного калибра из Парижа (перед отъездом на передовую, я дал указание Барнабасу отливать только их). Оружейный цех на территории графского замка работал в полную нагрузку…