Чёртова забота

– Ничего, деда, – Лена махнула рукой, – главное, что сейчас мы в тепле и едем домой.

– Не, главное, что нам перепадёт бухло, – мечтательно протянул Никита, но, увидев вскипающего Марка и осуждающий взгляд Лены в зеркале, поторопился исправиться, – кхм-кхм, то есть главное, что нам окажут гостеприимство. О как!

Деревня встретила их тишиной. Они проехали целую улицу, но насчитали всего лишь три дома, из труб которых валил дым. В последние годы люди стали бросать хозяйство, уезжать на заработки в сёла и города, и отдалённые деревни начали постепенно вымирать. Лишь старики не покидали места, где прожили всю жизнь, надеясь, что остаток дней проведут в покое и выверенном годами порядке.

Когда машина остановилась у ворот покосившегося домика с зелёной крышей, бойкая, ссутулившаяся от тяжёлой работы старушка в распахнутом пожелтевшем ватнике выскочила на улицу. На ней было надето красное шерстяное платье, которое она очень берегла и носила только по большим праздникам. Седые волосы были гладко зачёсаны и собраны в тугую косу.

– Приехали! – воскликнула она и бросилась к машине. – Леночка, радость моя, иди сюда, я тебя обниму!

Лена вышла из машины, и старушка налетела на неё, чуть не сбив с ног. Они так и простояли, обнявшись, пока парни выгружали сумки из багажника.

– Ну что ты, баб, – Лена поглаживала старушку по спине, успокаивая, – пойдём в дом, а то сейчас замёрзнем совсем.

– Пойдём-пойдём, – легко согласилась та и отпустила её. Обернувшись и глянув на Марка и Никиту, стоящих с сумками наперевес, она направилась в дом и позвала их за собой: – Мальчишки, не отставайте.

Заходя внутрь, Марку пришлось пригнуть голову, чтобы не удариться лбом о дверной косяк. Самым первым, что привлекло его внимание в комнате, оказалась застеленная сверху одеялом большая русская печь. Она стояла прямо напротив двери, и, судя по тому, что в комнате было очень тепло, её уже давно растопили. Старики спали на ней круглый год и никак не хотели ложиться на клетчатый диван, что стоял слева от печи. Потому его обычно раздвигали для гостей, если те оставались на ночь. Никита ненароком улыбнулся: ему вспомнилось, как он вместе с отцом во время ремонта разбирал похожий диван, оставшийся после смерти бабушки. Всё в этом доме будто застыло в прошлом, и для каждого легко находился предмет, который заставлял бы испытать ностальгию.

На белёных стенах в рамочках висели чёрно-белые и цветные фотографии. Марк присмотрелся к одной из них и удивился, узнав в женихе и невесте на фото дедушку и бабушку Лены. Они счастливо улыбались, держа друг друга за руки, а позади них был тот самый дом, где они жили по сей день. Фотографий было настолько много, что Марк обнаружил их даже на дверце холодильника, который стоял в дальнем правом углу.

Простенькая кухонная столешница и настенный шкаф уместились между печью и холодильником. Старушка немедля направилась туда, чтобы нарезать вяленого сыра. Ей казалось, что она слишком мало поставила на стол, и всё старалась добавить чего-нибудь ещё, чтобы порадовать внучку и её друзей.

Деда Женя забежал с улицы и, не сбавляя скорости, в валенках и тулупе вбежал на чердак. Лестница находилась справа от входной двери и скрывала под собой дверку во вторую комнатку – спальню, – где, кроме двуспальной кровати, старой советской тумбочки с телевизором, шкафа и иконостаса в углу, больше ничего не было. На окне висели узорчатые бледно-голубые занавески, которые бабушка сшила вместе с Леной, когда учила ту обращаться со швейной машинкой. Лене было тогда лет семь, и она ярко помнила, как исколола тогда все пальцы, закрепляя иголками подогнутый край ткани.

Деда Женя спустился с чердака, держа в руках радиаторный обогреватель, и отнёс его в спальню. По ночам там становилось прохладно, и иногда, в сильные морозы, дальняя стена покрывалась у потолка тонким узорчатым льдом. Чтобы внучка не замёрзла, деда Женя позаботился о ней заранее. Не дожидаясь вечера, он включил обогреватель, пододвинул его ближе к кровати и оставил дверь открытой, чтобы сюда шло тепло из главной комнаты.

Вскоре все расположились, переоделись, отогрелись, и старушка пригласила гостей за скромный стол, который пришлось пододвинуть к дивану из-за нехватки стульев. Она представилась Людмилой Дмитриевной и сразу же начала допытывать то Марка, то Никиту вопросами об учёбе и работе. Но особенно её интересовало, есть ли у таких прекрасных молодых людей дамы сердца. Лена, наблюдая за этим допросом с пристрастием, только посмеивалась, зная, что Марк и Никита начали встречаться ещё с первого курса и до девушек им дела не было уже лет пять точно.

Деда Женя, как и обещал, налил каждому по рюмке ржаного самогона, всё приговаривая: «Самогон хорош, голова от него не болит!». Себе же он поставил гранёный стакан и наполнил его до краёв.

– Ну что, выпьем за ваш приезд? – сказал деда Женя и торжественно поднял стакан.

Никита потянулся через весь стол, чтобы чокнуться, и случайно угодил локтем в холодец.

– За приезд! – повторила Лена и прежде, чем чокнуться, привстала, чтобы не повторить ошибку Никиты.