Чертов Либман-Сакс

Люба резко выдохнула. Закрыла глаза, вновь подняла дрожащие веки. Она знала. Знала, что Ставр любит. Иначе и быть не могло, учитывая все, что между ними происходило, но услышать это… Как будто прыгнуть в пропасть без страховки. Так же захватывает дух. И сердце колотится, как сумасшедшее, и в животе все ухает вниз. И становится абсолютно неважно, что в принципе ее вопрос изначально подразумевал совсем другое. Человек, который ее любит, и разве имеет значение все остальное?

— Я тоже тебя люблю. — Это все, на что хватает ее душевных сил. Признание Ставра опустошило ее, но даже это опустошение было приятным. Вся ее сущность как будто рванула навстречу его словам, на некоторое время покинув тело, сделав его невесомым, как мыльный пузырь.

— Ставр Яныч… — откашлялся за спиной начальник СБ. — Есть минутка?

— Говори.

— Вчера в номер Капустина персонал не входил. Они не включили табло уборки на двери, соответственно, уборка и не проводилась. Другой персонал также в номер не заходил, мы проверили по программе. Так что, скорее всего, сынишка шалил, как мы и думали.

— Это не доказательства вины.

— Это доказательства того, что персонал не имеет никакого отношения к краже. А доказательства вины будут обязательно. Уже работаем над этим.

— Хорошо. Костя… Вы хряку пока ничего не говорите, потом одним махом на него информацию обрушим. Он при любом раскладе будет пытаться найти крайних.

СБ-шник кивнул и поспешил вернуться к своим обязанностям.

— Я, наверное, тоже пойду… Мой рабочий день еще не закончился.

— Мне все еще не нравится твоя затея. Когда ты собираешься бросить это занятие?

— Скоро. Даша уже неплохо справляется. И, как мы убедились, не преследует цели кого-то обокрасть. Думаю, нам уже можно допустить ее к самостоятельной работе. Если она захочет, конечно. Только чем мне заниматься потом? Ума не приложу.

— А ты не спеши. Реши, что тебе интересно.

— Ладно, — улыбнулась Люба. — Я пойду.

Даша драила унитаз в одиннадцатом номере, когда Люба вернулась от Ставра.

— Извини, что тебе пришлось работать одной.

— Да ладно. Ты и так скоро свинтишь. Думаешь, я не понимаю?

— Ты уже вполне можешь работать одна. И знаешь, что, мне кажется, нам следует оформить тебя официально. Только не знаю, как это сделать.

— Зачем? — насторожилась Даша.

— Будет стаж идти, и деньги на карточку.

— Ты че, спятила? До восемнадцатилетия, по закону, я ограниченно дееспособна. И не могу совершать никаких сделок, кроме мелких бытовых. Не могу распоряжаться даже деньгами. Оформи мы все по закону — и все. Тю-тю мои бабки, понимаешь? Они станут прибавкой к зарплате директрисы.

— Серьезно? Я не в курсе таких нюансов.

— Еще бы! Ты, небось, ни в чем отказа не знала?

— Да… Примерно так и было.

— И как оно, расти мажоркой?

— Не знаю, Даш. Сравнивать не с чем.

— Угу… Вот, знаешь, я всегда думала, как оно? Быть лучше всех? Одеваться, там, ездить на курорты. Мериться, у кого телефон дороже, или тачка…

— Да ведь не в этом счастье, Даш.

— Угу, бред это все. Тебе никогда не понять, как это — когда жрать хочется, или когда тебя трахают…

— Даша!

— Да-да. Прости. Не буду ломать твои розовые очки. Я уже и забыла, какая ты недотрога.

— Не в этом дело. Мне просто очень больно от того, что тебе пришлось столько всего пережить. И это не жалость, — поспешила заверить Люба насупившуюся девочку.

— Ладно. Проехали. Наклей здесь «продезинфицировано», и пойдем уже в двенадцатый.

— Знаешь, что самое интересное? Вот я вчера в обменнике меняла деньги…

— Зачем тебе их менять? — удивилась женщина, передвигая тележку к другому номеру.

— Я решила копить деньги в долларах. Так все рекомендуют. Так вот… Я меняла свои, заработанные, а передо мной — наш местный мажор. Видела, толстый такой хряк из двадцать четвертого ВИПа? А он баксы менял. И такой пресс ему дали… Я сразу подумала, сколько мне нужно пахать, чтобы заработать такую сумму?

— Подожди-подожди… Из двадцать четвертого?! Ты уверена?

— Конечно, я слабоумием пока не страдаю.

— Ну-ка, пойдем! — скомандовала Люба и, схватив девчонку за руку, буквально побежала.

— Ставр! Ставр…

— Что случилось? — вскочил мужчина.

— Вот — свидетель. Дашка видела, как сынок хряка доллары менял в обменнике.

— Так это из двадцать четвертого деньги украли?! — дошло до девочки. — Во, дела!

В суматохе Люба как-то не заметила, что в кабинете находились начальник службы безопасности и еще пара знакомых ребят из охраны.

— Вы уже и так со всем разобрались, да?

— Разобраться-то разобрались, а вот свидетелей у нас еще не было. Теперь все станет намного проще. В обменниках по любому работают камеры, а значит, его зафиксировали…