Чертов Либман-Сакс

— Ну… У нас тоже нет ничего особенного, так что, не обессудь.

Люба приглашающе взмахнула рукой по направлению к входу. Девчонка с сомнением огляделась, но все же вошла, задрав нос. И отказываться от еды не стала. Наоборот, смела со стола все, что было, удивив взрослых своим аппетитом, глядя на который, Люба снова метнулась к холодильнику.

— Вас там, что, и вправду не кормят? — удивилась она.

— Да так. Перепадает порой, если проверка какая, или еще что…

— А если нет? — изумилась женщина.

— А если нет, то продукты поделят между собой и растащат по домам. Что, не веришь? — взвилась Даша.

— Почему? — моргнула Люба, сжимая под столом ладонь Ставра. — Верю. Зачем тебе врать?

Девочка бросила на нее очередной недоверчивый взгляд и шумно отпила из чашки.

— Фуу… Это что за гадость?

— Чай. С чабрецом и медом. Тебе не понравился, да?

— Отстой. Видимо, только президент кинофестиваля может оценить его изысканный вкус, — не преминула поддеть Любу воришка.

— Ну, почему же? Мне тоже нравится, — вмешался в разговор до этого молчавший Ставр.

— Наверное, ты подкаблучник.

— Наверное, — передразнила Дашу Люба, — тебе стоит обращаться к начальству немного иначе. Ты ведь еще не передумала работать здесь?

Девочка снова насупилась, вытерла рукавом нос:

— Черта с два. Только после тебя.

— Ну… В таком случае, думаю, тебе следует изучить вот эти инструкции. Я провела за ними половину вчерашнего вечера.

Даша отставила чашку в сторону и подозрительно уставилась на довольно толстый талмуд.

— Что это за хрень?

— Это стандарты уборки.

— Вот это все? — Девочка придвинула к себе скрепленную зажимом стопку листов и изумленно уставилась на написанное. Пролистала еще несколько страниц, заглянула в конец:

— Вздумала надо мной издеваться? — вскочила со стула Даша.

— Успокойся. Никто над тобой не издевается. — Ставр тоже встал со своего места.

— Да ты посмотри, что тут написано! — Девчонка снова схватила памятку и принялась зачитывать ту вслух. — Перед началом работы по уборке номеров горничная обязана: надеть чистую и хорошо выглаженную форменную одежду, получить задание-наряд на работы, где должны быть указаны номер комнаты и вид уборки, проверить наличие инвентаря и материалов для уборки… — перечисляла она. — Думаете, я дура?! Какой дебил убирается при полном параде? А это задание-наряд?! Мы, что, мать вашу, в космос шаттл запускаем?!

— Я тебя последний раз предупреждаю о нормах поведения. В своем кругу ты можешь вести себя и разговаривать, как твоей душеньке будет угодно. Здесь — нет. Тебе предоставлен шанс стать человеком…

— А, по-твоему, сейчас я не человек?!

— Сейчас ты звереныш. Дикий и здорово побитый жизнью.

— Я…

— Помолчи! Я не потерплю от тебя неуважения. Здесь ты на работе, которую обязана выполнять именно по стандартам, указанным в этой памятке. Испытательный срок — две недели. Малейшее нарекание — и ты можешь больше не приходить. Держать тебя здесь никто не станет.

Даша сузила глаза, но взгляд не отвела:

— Какой дебил ее разработал?

— Даш, все намного проще, чем кажется на первый взгляд. Я тоже поначалу растерялась, но…

— Ох, так ты тоже это видишь впервые? Ты ж, наверное, в гостинице только в качестве клиента бывала.

— В качестве гостя. Правильно говорить так, — поправила девочку Люба.

— Угу… Ну и как оно, из гостей в прислугу переквалифицироваться? А главное — зачем?

— Да нормально, как видишь. Не умерла. А зачем… Тебе помочь захотелось, поверишь?

— Жалеть меня вздумала? — снова напряглась девчонка.

— Господь с тобой. Жалость — это самое худшее чувство на свете. Ненавижу ее. И уж тем более сама никого не стану жалеть.

Даша выслушала Любовь молча. И никак не отреагировала на ее слова. Только еще выше задрала курносый нос. Как при этом она умудрялась читать злосчастную памятку, оставалось загадкой, но она действительно принялась за ее изучение. Люба переглянулась со Ставром, уставилась на пустую тарелку и снова вернулась взглядом к мужчине:

— Сделать еще тостов?

— Давай. У нас есть еще пятнадцать минут.

Ровно в восемь часов Люба и Даша пришли на планерку, получили свое наряд-задание и под руководством Анны Ивановны принялись за уборку углового стандарта. VIP-домики им не спешили доверять. Да и правильно делали.

Не прошло и часа, как у Любы зазвонил телефон. Она взглянула на дисплей и тут же скривилась. Отец… Бауман подключает тяжелую артиллерию. Ну что ж… Она готова принять бой. С таким-то тылом ей ничего не страшно!

— Доброе утро, папа.

— У меня уже день.

— Прости. Я не в курсе, в каком часовом поясе ты сейчас находишься, — равнодушно пожала плечами Люба.

— Я в Вене.

— Разницы всего-то час.

— Я звоню не для того, чтобы обсуждать часовые пояса! — рявкнул отец.

— Тогда зачем?

— Тебе это известно! Ты творишь глупости. Мы с мамой и Александром переживаем за тебя. Ты нездорова и, на наш взгляд, просто не можешь адекватно воспринимать реальность.

— Чушь. То, что я не хочу плясать под вашу с Бауманом дудку, еще не означает, что я тронулась умом.

— Ты хочешь развестись с человеком, с которым прожила десять лет, который проник во все сферы моего бизнеса, и утверждаешь, что ты нормальная?!