Черта с два !

- Я там был, - радостно сообщил он. - Я и Татарин. Классно повеселились. Ну что, шлюха, выстрелишь?

Он повел головой с намерением повернуться ко мне, надеялся выбить пистолет, а может, мне это только показалось, или того хуже - я просто нашла повод нажать на курок? Потом я много думала об этом, что же тогда произошло в прихожей? Наверное, истина, как всегда, где-то посередине: он приготовился к нападению, я испугалась, и повод нашелся... В общем, я выстрелила.

Выстрел был как раскат грома. Я зажмурилась, шагнула влево, открыла дверь и сделала два шага к лестнице вниз, на ходу бросив пистолет рядом с трупом. Торопливо вышла из подъезда и услышала:

- Сюда, - голос шел из кустов.

Гаврош сидел в траве и сторожил мою обувь. Сунув ноги в кроссовки и сняв перчатки, я взяла его за руку и, выбравшись на тротуар, спокойно пошла по улице в направлении перекрестка. Вечерняя прогулка женщины с ребенком. Трогательно до слез. Щеки стали мокрыми, и я вытерла их рукавом. А впереди нас несся разбойничий свист.

Через двадцать минут все собрались в парке. Денис посмотрел на меня с едва сдерживаемым страхом, а я в ответ улыбнулась.

- Что дальше? - по-деловому спросил Котя. Я изложила свой план. Они слушали внимательно, а я отказывалась верить в реальность происходящего.

- Сбор завтра в семь утра, - подытожил разговор Котя, и мальчишки исчезли в темноте.

Мы с Денисом направились пешком к автостоянке, где несколько дней стояла наша машина. Денис был задумчив.

- Саш, а почему не сделать, как сегодня, не войти в квартиру...

- Второй этаж.

- Там дерево рядом, вполне можно...

- Денька, - вздохнула я, - мы о чем с тобой говорим?

- Что? - не понял он.

- Ничего. Второй раз мне не повезет. Узнав о смерти дружка, Татарин будет осторожным. И близко к себе не подпустит.

- А как же тогда... - растерялся Денис.

- Стрелять надо с приличного расстояния и наверняка...

- А ты попадешь?

- Из пистолета - нет. Нужна винтовка.

- Саша, - испугался он, - где же мы винтовку-то возьмем?

- Возьмем, - заверила я.

Через час мы подъехали к симпатичному особняку на одной из тихих улочек старого города. Дом тонул в темноте небольшого парка, именно парка, а не сада, потому что росли здесь березы и ели, и хоть было их немного, но возникала иллюзия большого пространства, уединения, что очень ценил хозяин особнячка. Сам он давно отсутствовал, но за домом приглядывали соседи напротив, так что следовало соблюдать осторожность.

Я подъехала к дому со стороны переулка и укрыла машину за новеньким срубом. Кто-то из соседей затеял строительство, судя по всему, ставили баню.

- Чей это дом? - зашептал Денис.

- Одного моего друга. Хорошего человека. Вообще-то он друг моего отца, но мы с ним очень близки. Месяц назад он уехал к моим родителям и вернется в конце октября. - Я сидела, опершись на руль, и тянула время: то, что я сейчас собиралась сделать, мне очень не нравилось. - Сиди в машине, сказала я.

- Нет, - испугался Денис, и я согласно кивнула. Мы вошли в парк через заднюю калитку.

- Не бойся, - предупредила я, - здесь собака. - И тихонько свистнула, а потом и позвала: - Казбек...

Огромная кавказская овчарка почти бесшумно вынырнула из темноты, я протянула руку и погладила пса.

- Идем, - позвала, - идем домой.

Ключ от дома был спрятан в тайнике, у крыльца. Валентин Петрович был человеком щедрой души и хотел, чтобы друзья знали: его дом - их дом. "Только не сегодня, - с горечью подумала я, - только не так..." Я открыла дверь, и мы вошли с черного хода, через кухню.

- Свет включать нельзя, - предупредила я Дениса. - Соседи заметят.

Мне свет был не нужен, в доме я ориентировалась прекрасно. Одной из причин моего водворения в этом городе было то, что здесь жил старый друг отца. "С друзьями так не поступают", - подумала я и, кажется, даже покраснела. Мы поднялись на второй этаж. В хозяйской спальне стоял шкаф красного дерева, запертый на ключ. А ключ висел на гвоздике возле бара. Я открыла шкаф и вытащила винтовку. Подержала в руке, силясь унять слезы. Ее Валентину Петровичу подарил на пятидесятилетие мой отец, не помышляя о том, что придет день, и дочь извлечет ее из шкафа для того, чтобы убить человека. "Не совсем я спятила, если думаю об этом", - вновь озадачилась я, но легче от такой мысли не стало. Из другого шкафа я достала тонкое одеяло, завернула в него винтовку и попросила Дениса:

- В соседней комнате на полу коврик, маленький, принеси его.