Черный осьминог

Товарищ Васютин уже не спал. Он ходил сосредоточенно по комнате, заложив за спину руки. Это говорило за то, что Васютин чем-то обеспокоен. В последнее время, по донесениям уполномоченного ГПУ Фальберга, в городе и окрестных селах творилась какая-то чертовщина. Чьи-то незримые руки будоражили крестьянские массы, подбивая на восстание. Фальберг сбился с ног, пытаясь напасть хоть на какой-нибудь след. Исчезновение Аренского, о выезде которого сообщила шифрованная телеграмма из Москвы, было непонятно. А то, что уже Москва знала о начинавшемся движении здесь, говорило за серьезность положения. Надо было принять какие-то решительные меры. Приехавший вчера вечером отряд несколько облегчал эту задачу, но что могли сделать несколько десятков хорошо вооруженных чекистов, когда контрреволюционное движение принимало массовый характер?..

«Надо найти самую голову этого движения и отрубить ее, — думал Васютин, — а главари эти где-то здесь под боком…»

В это время на небольшом рабочем столике задребезжал телефон.

— Это ты, Васютин?

— Да, я.

— Говорит Фальберг. Можно будет к тебе сейчас прийти обсудить кое-какие вопросы? Ты не спишь?

— Я тебя жду, Фальберг. Я сам хотел увидеться с тобой.

За окном стояло раннее сырое утро. Улицы были пусты и сонны. Через несколько минут в дверь постучали. Фальберг жил недалеко. Васютин пошел открыть дверь.

— Заходи, Фальберг, заходи — надо же нам, наконец, покончить со всей этой ерундой, — проговорил Васютин, отодвигая засов двери.

Но не успел Васютин отступить на шаг от открывающейся двери, как она с силой распахнулась, и двое неизвестных с наганами в руках накинулись на него.

— Ни с места! — прошептал высокий человек с черной бородой. — Кузьма, обыщи карманы, — приказал он другому.

Васютин почувствовал вдруг необычайный прилив энергии. Он инстинктивно почувствовал, что эти два человека и есть та головка, о которой он думал всего несколько минут назад. Васютин был очень сильным человеком, когда-то для него было пустым делом внести два пятипудовых мешка на четвертый этаж мельницы. Нужно было только задержать этих двух бандитов до прихода Фальберга, а вдвоем-то они уже справятся.

Кузьма подошел к Васютину и начал обшаривать его карманы. Васютин с быстротой молнии обхватил поперек Кузьму, прижав его голову подмышкой, и, как мячик, бросил его в человека с черной бородой, но Чернавский — так как это был он, — предупредил его и, отскочив в сторону, зверем остервенелым накинулся на Васютина, отбросив наган в сторону — не в расчетах бандитов было поднимать стрельбу. Это понимал и Васютин.

Между ними завязалась рукопашная борьба. Васютин после первой же схватки почувствовал в Чернавском серьезного противника. Но и с ним Васютин справился бы, если бы не Кузьма, который, поднявшись, петлей веревки стянул ему ноги. Васютин хотел закричать, но Чернавский с силой, так что скулы затрещали, заткнул ему рот какой-то тряпкой.

Васютин ждал с минуты на минуту прихода Фальберга, но его не было. Да теперь и приходить-то ему не нужно было, так как с Фальбергом они так же легко справились бы, как и с ним.

Когда Васютин уже лежал, связанный кругом веревками, Чернавский, с резко изменившейся физиономией, так как черная накладная борода во время борьбы отскочила и валялась на полу, — захихикал осторожно и сказал:

— Ну-с, товарищ Васютин, сосочка-то как, вкусная, пососи ее, это вашему брату полезно… Скоро такую соску мы и вашему Ленину вставим в Москве…

Пока Чернавский так издевался над Васютиным, Кузьма рылся в его бумагах на столе.

Через несколько минут Чернавский с мешком на плечах, в котором лежал связанный Васютин, и Кузьма вышли из квартиры Васютина.

Васютин ворочался в мешке и бился ногами, пытаясь этим обратить внимание проходящих на улице. Кузьма несколько раз больно ударял Васютина.

— Перестаньте, товарищ Васютин, ерзать — все равно это не поможет…

Через несколько шагов они увидели идущих им навстречу Аренского с комсомольцами… Встреча была так неожиданна, что у Чернавского внутри похолодело, а на лбу выступили капельки пота.

Кузьма шел сзади и, поглаживая мешок рукой, приговаривал успокоительно:

— Чуш, чуш, чуш… Васька, Васька…

А когда они поравнялись с Аренским, он громко сказал:

— Ну, Павел Кузьмич, и порося мы с тобой отхватили — пожалуй, пудов на пять…

При звуке этого голоса Аренский посмотрел вслед удалявшимся людям, несшим «свинью».

«Где я слышал этот голос? — думал он, подходя к квартире Васютина. — Или это мне показалось?..»

Глава XXIII. ЧЕРНАЯ БОРОДА

Аренский несколько раз постучал в дверь. Никто не отзывался.

— Да вы точно знаете, что Васютин здесь живет? — спросил у ребят Аренский.

— Еще бы не знать, где живет секретарь Укома! — задорно сказал Федька. — Конечно, здесь.

В это время из-за угла показался Фальберг.

— А вот, товарищ Аренский, Фальберг идет. Вы его тоже хотели видеть.

Фальберг подошел к ним.

— Товарищ Фальберг? — спросил Аренский, подавая ему руку. — Я Аренский, командирован ВЧК…