Черный дуэт

— Мы выяснили, что Кейн в Лондоне, и недели две тому назад послали туда Химмера. Он не вернется до тех пор, пока не сделает того, что ему поручено, — он положил руки на стол и самодовольно посмотрел на Гильбранда.

— Так, так… И теперь вы успокоились на этот счет, не правда ли? — Гильбранд выдержал паузу. — Должен огорчить вас, джентльмены, не далее как четыре дня назад с беднягой Химмером произошел несчастный случай. Если помните, в ту ночь был сильный туман. Ему посчастливилось упасть прямо на железнодорожные рельсы. Поезд шел быстро и переехал его, разумеется. — Гильбранд встал и подошел к окну. — Так что счет увеличился — их стало двадцать восемь, считая Химмера. — Он нервно забарабанил пальцами по стеклу. — Я просто вижу этого мерзавца Гелваду. Я уверен, что это его работа, просто вижу, как он довольно скалится, помогая нашему «лучшему агенту» улечься поудобнее на рельсах.

Хилт, откинувшись на стул, смотрел на стоящего спиной к ним Гильбранда. Неприятный у него взгляд, подумал Зайтцен. Интересно его отношение к Гильбранду. Он его так же ненавидит, как и я?

— Хорошо, — сказал Хилт. — У вас есть основания для недовольства. Давайте думать вместе. Что вы, к примеру, делали бы на нашем месте?

Гильбранд резко обернулся. Он саркастически улыбался.

— Вам нет необходимости трудиться над этой проблемой, господа, можете не напрягать мозги, я уже все обдумал. И не благодарите, не стоит. — Он расхохотался. — Приказываю отправиться в Англию и взять Кейна. Если у вас это не получится, то за вашу жизнь я не дам и ломаного гроша. Все понятно?

— На другое я и не рассчитывал, — сказал Хилт. — Но если представить все трудности, связанные с этим делом! Мне кажется, вы просто недооцениваете таких контрразведчиков, как Кейн и Гелвада.

— Но это ваши заботы. Мне непонятно, почему в связи с этим дуэтом должны возникать какие-то особенные трудности?

Хилт встал. Он засунул руки в карманы и принялся расхаживать взад и вперед по комнате. Через некоторое время он остановился и сказал:

— У них свой, особый метод работы: они избегают стереотипов, не используют известных приемов и почти не повторяются.

— Черт возьми, — сказал Гильбранд, — откуда у англичан появилось воображение?

Он достал из портсигара сигарету и закурил.

— Вы не помните, между прочим, кто такой Ахиллес и что было у него с пяткой? Так вот у каждого человека есть ахиллесова пята. Есть она и у Кейна. Как мне стало известно, заметьте, почему-то мне, а не вам, у Кейна есть женщина — лондонская актриса Валетта Фэлтон. Он довольно часто видится с ней, и, кажется, она ему дорога. Ну, остальное за вами. Впрочем, есть и другие сто способов, — добавил он.

Спустя некоторое время Гильбранд поднялся, с треском захлопнул крышку портсигара.

— Еще увидимся, — сказал он.

Хилт вышел проводить его и вскоре вернулся.

— Не понимаю, почему мы все это выносим? — сказал Зайтцен.

Хилт рассмеялся:

— Да, на это трудно ответить. Мне кажется, что мы похожи на людей, которые пустили тележку с горы и сами уселись в нее. Пустить-то пустили, а остановить уже не в силах.

Зайтцен сказал со вздохом:

— Хоть бы этот проклятый дождь прекратился, я с ума сойду от него.

— Для человека, получившего закалку в гестапо, у тебя стали слабоваты нервы. Смотри, добром это не кончится.

— Что они мне сделают здесь? А ты сам? Это тебе ведь тоже не Бремен.

— По правде, говоря, да. Но все-таки лучше, чем отправиться на восточный фронт. Уж русские там порастрясли бы твои жиры. — Хилт вздохнул. — Так что выхода у нас нет… Хотя…

— Что — хотя? — тихо спросил Зайтцен.

— Есть один выход, — медленно сказал Хилт. — Но мы ведь не можем о нем даже подумать…

Зайтцен ответил:

— Чтобы можно было думать, надо знать о чем. — Наступило молчание. Потом Хилт тихо проговорил:

— Если бы мы поехали в Англию и сдались там, — он нервно рассмеялся. — Боже! У нас было бы что порассказать!

— Да, а потом бы они нас хлопнули, — сказал Зайтцен.

— Это все равно случится рано или поздно… Или они, или Гильбранд… Но тех, кто приходит добровольно, они не уничтожают. Все это, конечно, дикая чушь, но ведь жить-то хочется.

— Я тоже люблю жизнь, — сказал Зайтцен. Он долго и внимательно смотрел на Хилта, потом спросил: — Ты серьезно говорил об этом?

— Почему бы и нет? Нечего себя обманывать. Англичане все равно свое возьмут.

— А с русскими дела и того хуже. Все идет к черту… Дай-ка закурить, Хилт. — Толстые мясистые пальцы Зайтцена дрожали. — Если ты готов, — сказал он немного погодя.

Хилт кивнул.

— Хорошо, — сказал он резко и протянул руку. Зайтцен пожал ее.

— Будем жить, — сказал он… — А сейчас я ложусь спать.

— Я хочу прогуляться перед сном, — сказал Хилт. — Черт с ним, с дождем, мне нужно больше двигаться.

— Хорошо, — сказал Зайтцен. — Спокойной ночи. — Он вышел.