Черный беркут

— Что ж, неплохо, — произнес он. — В таком случае я охотно помогу тебе. Вторым человеком я поставлю своего старшего сына. Он оставит следы от костра, остатки еды и прочее.

Николай, поблагодарив хозяина, добавил:

— Не забудь, Мирза, он должен вернуться до того, как на дорогу ступит один из отрядов Юсупа.

— Да, да, это я понимаю.

* * *

Коренастого таджика лет сорока Мирза представил как Донабая Туробова.

— Отлично знает горы. — Мирза повеселел. Главный подарок русских — тульскую винтовку с оптикой — он держал как бы заслуженно, безбоязненно, и мог прямо сказать о подношении Юсупу. До Безари далеко, а оповестить о появлении русских, обязан был без промедления. И деньги принял от Николая, как не принять? Во время разговора постоянно проскальзывало слово «время» — опередить, успеть, вернуться. Иначе он не стал бы строить планов с провозом гашиша на территорию России и на детей не опустилась бы тень мрачного слова «прикрытие».

Донабай оказался угрюмым, молчаливым человеком. На все вопросы Кавлиса отвечал коротко, иногда не открывая рта — кивок или мотание головой. Однако в конце разговора проговорил:

— В наших краях лучше брать в дорогу побольше воды, чем оружия.

Действительно, лето в этом году выдалось необычно жарким и засушливым даже для Таджикистана. Остро чувствовалась нехватка воды, население вспоминало старые поговорки: «Если землю напоить водой, на ней из дышла вырастет арба», «Не спрашивай, сколько у меня земли, спроси, сколько у меня воды». Без воды в Средней Азии растет лишь верблюжья колючка. Сейчас сады и виноградники этого края представляли собой печальное зрелище. Даже на реке Пяндж, которая разделяет Таджикистан и Афганистан, табак и лимонные деревья сохли от невыносимо жаркого солнца.

Николай протянул Донабаю несколько крупных купюр. Таджик пересчитал деньги, не выказав при этом никаких эмоций, положил в карман.

— У тебя есть полчаса, чтобы собраться в дорогу, — сказал Николай.

Проводник молча наклонил голову. Мирза был несколько удивлен.

— Вы решили идти ночью?

Кавлис подтвердил:

— У нас нет времени. Мы будем идти на пределе сил в любое время суток. А ты, Мирза, с утра отправляйся к Юсупу. Скажешь ему: «Встал пораньше, чтобы предупредить тебя загодя, однако они уже ушли. Но и раньше не мог, чтобы не вызвать подозрений». Для Юсупа такое объяснение будет более чем убедительным. Напомнишь ему, что два года назад наш отряд дважды перебрасывался на вертолетах — сюда и в район Умуджканта. Чтобы он знал, что местность до самой границы нам неизвестна. И потому мы вынуждены были взять проводника.

— Что соответствует действительности, — докончил Мирза.

— Правильно. У нас в отряде только два человека более-менее знают горы: я и Ремез.

Мирза улыбнулся:

— Чалыкушу?

— Он самый.

Назрулла отыскал глазами Алексея. Тот спал под навесом. Кроме него и Михаила Зенина, Мирза никого не знал. Он вспомнил Станислава Фиша, светловолосого парня, которого не надеялся увидеть и вот теперь не увидит уже никогда... Перед глазами всплыли резкие черты лица Игоря Орешина, застывшие, как у покойника. Сильный человек, должен бы еще продержаться. И Безари — о, тот так просто не отдаст русского в руки смерти, но костлявая будет дышать в лицо, только без обязательного атрибута — косы: смерть на все это время передала свое оружие Безари.

Мирза снова окинул взглядом маленький отряд Кавлиса, лица, как маски, неподвижные, застывшие... жутко одинаковые. И он смотрит на них в последний раз. Через полчаса он увидит, как, миновав ущелье, уходит в горы цепочка людей; никто из них не обернется, чтобы взмахнуть на прощанье рукой, — плохая примета, обычно в таких случаях говорят: прощаться не будем. Но Мирза мысленно попрощается со всеми: с Николаем, Чалыкушу, Зениным и другими. Вот подтверждение тому, что смерть сейчас рядом с Орешиным, — она зовет их, и они с покорностью баранов идут на ее зов.

37

Таджикистан, Яванский район

Полевой командир Юсуп Худойкулов готовился отойти ко сну, когда ему доложили, что его хочет видеть Мирза Назрулла. «Кто такой Назрулла, — думал Юсуп, — и чего он хочет?» После долгих колебаний он велел привести позднего гостя.

— Мир твоему дому, — поздоровался вошедший.

«Моему дому... Где он, мой дом?»

Юсуп, указав гостю на стул, насупил брови:

— Что у тебя?

Мирза за долгую дорогу успел подготовиться к разговору, тем более что зрел он с приходом в его дом русских гостей.

— Юсуп, в наших краях появились люди, которые намерены освободить из плена Орешина. Сейчас они на пути в Умуджкант. Я дал им проводника.

— Что за люди? — Командир, вставая, отослал глазами своего воина. — Русские?

— Да.

— А почему ты пришел с этим ко мне? Орешин и все, что с ним связано, — дело Безари. Тебе следовало предупредить его, а не меня.

Мирза ответил заготовленной фразой, подкинутой ему Кавлисом, хотя и несколько измененной:

— Они ушли поздно вечером, однако я не мог сразу отправиться в путь. Мне казалось, они вернутся. Чтобы не вызвать подозрений внезапным...