Черный Беркут

В общем, расправились мы с ними довольно быстро, а затем разделили обязанности: Света, как главный специалист семьи по артефакторике, в темпе усвистела в овраг, докопалась до замаскированного термоса, извлекла оба ядра и примчалась к нам на помощь. Я, вооружившись подарком ее отца, занялся извлечением Искр и нужных энергетических узлов. А супруга изобразила мой второй номер, то есть, стала раскладывать добычу по пакетам, надписывать и укладывать их в две разные «емкости» — для доставки в домашнюю заначку и для продажи.

Несмотря на усталость, работали споро и с огоньком. А еще не собирали «мусор». Поэтому разделались с не самым приятным, но прибыльным делом от силы минут за сорок, снова закинули рюкзаки за плечи и потопали к заимке в «прогулочном» режиме.

Энергетические структуры, обретающиеся там, пересчитали и оценили еще до того, как нарисовались в поле зрения часового, и, признаюсь честно, удивились. Ибо не думали, что Императрица решится прибыть на эту заимку в середине июля, то есть, аккурат к началу периода откладывания яиц змеями-теневиками. Однако ее «силуэт» был ясно виден на втором этаже большого сруба. Причем не один и не с какой-нибудь горничной, а в компании с «силуэтом» Ксении Станиславовны!

Кроме этой парочки на заимке обретались Виктор с Татьяной, четверка «мутантов» Веретенниковой и восемнадцать Одаренных четвертых, третьих и вторых рангов. При этом первые усиленно медитировали на первом этаже, а все остальные либо дежурили, либо отсыпались, либо занимались хозяйством.

— Наша банька не занята, но наверняка используется всеми подряд… — негромко и очень недовольно пробурчала Света.

— Угу… — подтвердил я, прошел еще метров пятнадцать по направлению к воротам и был остановлен грозным окриком часового, высунувшегося из дозорной башенки на частоколе.

Строить из себя героя я и не подумал: поздоровался, представился и попросил сообщить старшему о нашем прибытии. Вояка, который не мог не получить хоть каких-нибудь особо ценных указаний на случай нашего появления, оказался из обиженных или оскорбленных моим… хм… неуважительным отношением к майору Фирсову. Вот и выпендрился по полной программе, приказав стоять и не шевелиться аж до появления начальника караула!

— А ведь мы можем и уйти! — холодно сообщил я и продолжил нагнетать. — Совсем. И при первой же встрече с генералом Ляпишевым сообщить, что мы сюда больше ни ногой. Из-за хамского поведения одного отдельно взятого часового. Последствия представляете?

— Вы будете стоять, не шевелясь и молча! — оскалился он, поймал сразу две сферы умиротворения в комплекте с оплеухой и исчез из виду вместе с трухлявой башенкой. А мы шустренько оттянулись к опушке, сбросили рюкзаки за дубом в три моих обхвата, накрыли накидками с отводами глаз, сели возле чуть соседнего зеленого великана и, вытянув натруженные ноги, с интересом уставились на начавшуюся суету. Да, перемещения энергетических структур давали в разы меньше информации, чем хотелось бы, но суть происходящего была ясна. Особенно Уфимцевой — она, страшно обозленная настолько неуважительным приемом, язвительно комментировала процесс:

— Тебе, уродец, крупно повезло: вон, грохнулся с высоченного забора, поймал тушкой кучу дров, а сломал, судя по «затенениям» в энергетике, всего ничего — только ногу, пару-тройку ребер и ключицу! А почему? Потому, что ленишься держать защиту или, как вариант, считаешь, что тебе, герою, она не нужна! Кстати, ты сейчас наверняка похож на рыбу, выброшенную на берег — разеваешь рот на зависть любому бегемоту, а орать от боли не можешь, ибо с воздухом беда… О, начал жестикулировать! Ага, мы в этой стороне! И уже не в духе. Поэтому ты очень скоро задохнешься… Хотя не факт: Ксения Станиславовна, высунувшаяся в окно, кажется, узнала симптомы… Ну да, послала за нами Назара. А он-то нам зачем? Этот мужичок ни в чем не виноват! Хе-хе, а вот и Виктор с Таней зашевелились. Видимо, во дворе стало слишком шумно…

Не знаю, насколько шумно было во дворе заимки, но суетились там знатно. Впрочем, не все — Ксения Станиславовна неторопливо спускалась с первого на второй этаж по внутренней лестнице сруба; двое ее «мутантов» спокойно занимались своими делами во дворе, Якуб обретался в бане, а последний, четвертый Слуга, выполняя полученный приказ, шел к нам. Но крайне неспешно. Что однозначно свидетельствовало о терках между ним и другими слугами целительницы с Дворцовыми. Об этом же тонко намекнуло и последующее поведение «мутанта» — вместо того, чтобы передать просьбу хозяйки криком прямо от ворот, он подошел к нам, уважительно поклонился, вежливо поздоровался, спросил, как добрались, и только после этого, по-простецки почесав затылок, поинтересовался, не могли бы мы снять умение, задушившее часового!

— В принципе, можем… — так же спокойно и размеренно ответил я. — Но он повел себя настолько по-хамски, что мы не ушли в Большой Мир только из-за того, что надеялись тут застать Ксению Станиславовну.

— Она эту просьбу и передала.