Чернолунье

– Я бы хотел побывать там, – серо-голубые глаза его заблестели. – Увидеть то, что увидел Каин. Как разрастающаяся пустыня резко контрастирует с границей «Вечного леса» – Леса чудовищ – и как в лунную ночь белыми звёздами цветут бессмертные Хищные лилии и как напитавшиеся «красные» распускаются в последний раз, чтобы навсегда увянуть под утро. У них такая мимолётная жизнь: один раз вкусив человеческую кровь, в следующее полнолуние они увянут. Так грустно.

Принцесса подняла брови.

– Тебе их жаль? – с интересом спросила. – Не думаешь, что это кара за то, что они питаются живыми существами?

– Не знаю, – пробормотал он и понурил голову.

Девочка весело хмыкнула.

– Ты добрый. Всегда таким был. Тебе жаль даже монстров… – она смолкла, видя, как краснеют его ушки, и совсем тихо с печальной улыбкой добавила: – прошу, никогда не меняйся.

Он озадачено повернулся к ней. Но принцесса приободрилась и хитро спросила:

– Что более важно, возьмёшь меня с собой? В своё путешествие к Пустоши? – она игриво склонила голову набок.

На лице мальчика пролегла едва заметная тень. Он открыл рот, уже зная, что солжет.

Ⅰ

Материк Алькор, королевство Алнаир,

Западный путь, «Пустошь».

Дай проснулся среди ночи от странного движения со стороны соседки по купе.

Свет убывающей луны выхватывал женский силуэт, съёжившейся на кровати. Лилит обхватила плечи руками и мелко дрожала, прижав колени к груди. Почувствовав чужой взгляд, она устремила на Дая свои пронзительные чёрные глаза, что вбирали весь свет.

Тьма упала на вагон – поезд въехал в горный туннель – и юноша больше не мог ничего различить. Тихо грохотали колёса по рельсам, вагон раскачивало словно колыбель младенца. Приятная нега сковывала тело, и так хотелось снова упасть головой на подушку и уснуть.

Но нужно проверить девчонку.

Даймонд наощупь потянулся к включателю лампы, но его запястье грубо перехватили.

Луна вновь озарила купе.

Обжигающе холодная рука Лилит сдавила его запястье в стальных тисках, а её лицо оказалось совсем близко. Так близко, что он ощущал её горячее сбитое дыхание на губах и видел, как странно мерцают глаза-агаты. Одни сплошные зрачки.

Её лихорадит?

Дай хотел отстраниться, но замер под её лукавой усмешкой, как пойманный в лапы волка кролик.

– Мне так холодно… – тихо выдохнула она, проведя свободной рукой по его щеке. – Поделишься своим теплом?

Дай поперхнулся воздухом. Что? Теплом? Да что с ней?!

Она скинула с кровати одеяло и уселась на юношу верхом. Холодные руки уперлись в его грудь, Дай сам не заметил, как обхватил руками её бёдра. Лилит слегка вздрогнула, что показалось странным, для девушки так смело седлающей мужчину среди ночи.

Судорожно выдохнув, Лилит склонилась над его шеей. Он ощутил обжигающее дыхание на коже, и волнительная дрожь пробежала по всему телу.

Ловкие пальцы быстро расстёгивали пуговицы на его рубашке. Белая ткань скользнула на кровать, обнажая гибкий торс. Лилит алчно припала к нему, орошая мучительными, медленными поцелуями.

Сдавленный стон вырвался сквозь сжатые зубы, и Даймонд смял пальцами оголённую гибкую девичью талию. Лилит снова чуть вздрогнула, словно дикий, робкий котенок, не привыкший к людским ласкам. Он пробежал вверх по ребрам как пианист по клавишам и удивился, что при такой худобе силы в ней больше чем в здоровом мужчине.

Лилит провела рукой по его груди и отстранила рубашку с плеч; в этот момент он поймал её взгляд: жгучий и пьянящий. Чёрные глаза смотрели прямо на него, а не блуждали где-то в стороне как обычно. Эти глаза притягивали и пленяли, вызывали самые противоречивые чувства и порывы юношеского сердца.

Лилит прижалась к нему и, Дай смог услышать, как ровно она старается дышать. Ему вдруг ужасно сильно захотелось поцеловать её аловатые, мелко дрожащие губы. И он властно обхватил её затылок, притянул к себе, но в последний миг Лилит, как показалось, проказливо ускользнула, и жаждущие губы царапнули лишь скулу.

Дая бросило в жар. Он крепко прижался щекой к её щеке, зарыл пальцы в тёмных, мягких локонах и болезненно прикусил нижнюю губу, почувствовав терпкий запах орехов. Как давно он изголодался по чужому теплу и не замечал? Как давно желал ласки нежных рук и любви? Пусть иллюзорной, пусть мнимой и похожей на бредовый сон. Сейчас ему так этого не хватало.

Настойчивые пальцы требовательно сжали её бёдра, но девчонка лишь сильнее впилась в тонкий матрас костлявыми коленками, не давая себя перевернуть.

Тогда Даймонд потянул вверх её большую рубашку и, на удивление, беспрепятственно снял. Взору предстали угловатые плечи с явно выступающими ключицами, делающими Лилит такой хрупкой и изящной, словно надавишь чуть сильнее – переломишь её как прутик. На белой нежной коже россыпью чёрных звёздочек расположились на груди родинки. В изнывающем поцелуе он приник к её тонкой шее. Лилит впилась ногтями в его крепкие плечи и, опомнившись, испуганно разжала пальцы.