Чернобыльский распад

«Тогда они принесли ей деревянную коробочку: «Она там». Я посмотрела: её запеленали. Она лежала в пелёночках. И тогда я заплакала: « Положите ее у его ног. Скажите, что это Наташенька». Там, на могилке, не написано :Наташа Игнатенко… Там только его имя… Она же была еще без имени, без ничего… Только душа… Душу я там и похоронила…

Я прихожу к ним всегда с двумя букетами: один-ему, второй- на уголок кладу ей. Ползаю у могилы на коленках. Всегда на коленках… Я ее убила… Я…она…спасла… Моя девочка меня спасла, она приняла весь радиоудар на себя, стала как бы приемником этого удара. Такая маленькая. Крохотулечка. Она меня уберегла. Но я любила их двоих… Разве… Разве можно убить любовью? Такой любовью! Почему это рядом? Любовь и смерть. Всегда они вместе. Кто мне объяснит? Кто мне подскажет? Ползаю у могилы на коленках…

В Киеве мне дали квартиру. В большом доме, где теперь живут все, кто уехал с атомной станции. Все знакомые. Квартира большая, двухкомнатная, о какой мы с Васей мечтали. А я сходила в ней с ума! В каждом углу, куда ни гляну- везде он. Его глаза… Начала ремонт, лишь бы не сидеть, лишь бы забыться. И так два года… Снится мне сон… Мы идем с ним, а он идет босиком. «Почему ты всегда необутый?» – «Да потому. Что у меня ничего нет». Пошла в церковь… Батюшка меня научил: «Надо купить тапочки большого размера и положить кому-нибудь в гроб. Написать записку- что это ему». Я так и поступила. Приехала в Москву и сразу- в церковь. В Москве я к нему ближе. Он там лежит, на Минском кладбище… Рассказываю служителю, что так и так, мне надо тапочки передать. Спрашивает: «А ведомо тебе, как это делать надо?» Еще раз объяснил… Как раз несли отпевать дедушку старого. Я подхожу к гробу, поднимаю накидочку и кладу туда тапочки. «А записку ты написала?»– « Да, написала, но не указала на каком кладбище он лежит». – «Там они все в одном мире. Найдут его».

У меня никакого желания жить не было. Ночью стою у окна, смотрю на небо: «Васенька, что мне делать? Я не могу без тебя жить». Днём иду мимо детского садика, встану и стою… Глядела бы и глядела на детей… Я сходила с ума! И стала ночью просить: «Васенька, я рожу ребенка. Я уже боюсь быть одна. Не выдержу дальше. Васенька!» А в другой раз так попрошу: « Васенька, мне не надо мужчины. Лучше тебя для меня нет. Я хочу ребёночка».

Она работала кондитером. Торты лепит, а слезы катятся и ничего сделать с этим не могла. Совсем скоро у нее родился мальчик. Андрейка… Ведь подруги её останавливали, что ей нельзя рожать, врачи пугали, мол организм не выдержит. На узи показали, что он будет без правой ручки. «Ну и что?»– подумала она. «Научу писать левой».