Через Гоби и Хинган

Через двенадцать дней, 23 августа 1945 года, когда наши авиадесанты уже овладели городами Дайрен и Порт-Артур и в наши руки попал японский генерал, мы узнали, что японский генеральный штаб следил за продвижением наших войск до Хингана. «Когда вы вошли в Хинган, – говорил японский генерал, – мы успокоились, потому что знали, что вы выдохнетесь и, в лучшем для вас случае, повернете обратно. Ведь после Тимура Тамерлана, который в древности пересек конницей Большой Хинган с востока на запад, никакая воинская часть не осмеливалась лезть в Хинган. И вдруг в Лубэе – ваши танки, артиллерия, пехота… Это произвело в Японии такое же впечатление, как новая американская бомба…»

Из воспоминаний командира танкового взвода 41-й гвардейской танковой бригады 7-го механизированного корпуса В. М. Олейника

«…Снова в путь. Наконец прибыли к месту назначения. Разгрузились на небольшой станции и рассредоточились по монгольской пустынной степи.

Природа здесь сурова, а подчас и коварна. Степь покрыта скудной растительностью – колючка на колючке. Часто встречаются озера, но их горько-соленая вода для питья не пригодна. Нередко по степи движутся сыпучие пески барханы, довольно часты здесь и песчаные бури.

Все это вскоре нам довелось испытать на себе. Днем безжизненно голая, кое-где с желтыми барханами песка, однообразная равнина казалась вымершей. Но как только начинали сгущаться сумерки, она сразу оживала…

Всюду слышался лязг гусениц, надсадный вой тягачей, буксуя в сыпучем песке, двигались колонны автомашин с боеприпасами, горючим и продовольствием. К жаркому и сухому воздуху пустыни примешивался знакомый запах бензина, масла и крепкой солдатской махорки. Наша танковая бригада должна начать наступление по выжженной пустыне Гоби. Китайцы зовут ее «Шамо», в переводе – «Пустыня смерти». Затем нам предстоит преодолеть предгорья Большого Хингана и сам хребет.

Советское правительство объявило о вступлении Советского Союза в войну против Японии. В бригаде прошел митинг, а в батальонах – партийные и комсомольские собрания. Выступавшие, выражая мнение всех воинов, клялись в готовности с оружием в руках достойно и до конца выполнить возложенную на нас задачу по разгрому японских милитаристов.

Солнце скрылось за горизонтом. На землю легли сумерки, а с ними на смену жаре пришла прохлада. Дышать стало легче. Изнуренная палящим зноем степь пока безмолвна, но мы знаем, что эта тишина будет скоро нарушена…

Наступила полночь. Сидя за столом, комбриг Лаптев и начштаба Садовой внимательно изучали карту с нанесенной на ней обстановкой. Садовой курил, небольшими глотками пил круто заваренный чай и с беспокойством посматривал на часы. Комбригу позвонил генерал Катков:

– Александр Иванович, как ты там?

– Хорошо!

– А конкретнее?

– Все вроде продумано, тщательно подготовлено. По сообщениям «языков», они нас в гости на этом участке не ждут. Разведывательные данные не вызывают сомнения. Вместе с нашими разведчиками ходили лучшие воины монгольской армии, хорошо знающие местность и расположение японских пограничных застав. Наметили маршруты, поставили задачу. Ждем сигнала.

– Через десять минут начнется.

Слова комкора слышали все, кто был тогда в штабе. Потекли томительные минуты ожидания. Я мысленно старался представить, как все получится в действительности. Полковник опять посмотрел на часы.

– Сейчас будет сигнал, – сказал он.

В тот же миг небо озарила яркая вспышка ракет.

По радио дается команда:

– По машинам!.. Заводи!

Все пришло в движение. Бегут на места экипажи и десантники. Взревели моторы. Ночная тьма озарилась морем ослепительных огней. Это танки и бронетранспортеры с включенными фарами ринулись на восток, в глубь Маньчжурии. Военные действия наших войск начались.

Стремительно развивается наступление. Порой кажется, что земля не выдержит, расколется от этих ударов. Пылью и дымом заволокло горизонт. Дышать становится все трудней и трудней. Мелкий песок хрустит на зубах, от песка и гари саднит горло. Это авиация наносит мощные бомбовые удары по укреплениям противника.

Условия, в которых наступала бригада, создавали ряд трудностей, до этого нам не встречавшихся. В открытой пустыне осложнялась маскировка танков, особенно с воздуха. Техника быстро выходила из строя от воздействия на нее песка и пыли. Быстро ехать невозможно, двигатели расходуют горючего больше нормы в два-три раза. Из охладительной системы моментально выпаривается вода. Ночью беспощадно грызут комары. Да какие! Не помогают ни дым папирос, ни противокомарные сетки. Особенно достается тем, кто в вечерние часы и ночью вынужден оставаться вне машин. Искусанное комарами лицо распухает до неузнаваемости.