Череп на флаге

— Вот что, братан. Сейчас я, ты, Недорезанный и двое матросов спустимся в лодку и отправимся на поклон к Брэдли. Если для восстановления мира потребуется, чтобы ты принес ему свои извинения, тебе придется это сделать.

— Ты смеешься, Дик? — Вилкен набычился и нервно задвигал челюстью.

— Мне не до смеха, Корнелис. Под угрозой срыва — все наше предприятие. Ради того, чтобы спасти положение, я готов унизиться и лизать Брэдли башмаки до тех пор, пока он не сменит гнев на милость. Надеюсь, вы, ребята, тоже зажмете свою гордость в кулак и сделаете все, что потребуется, лишь бы не доводить дело до потасовки. Сегодня — день нашего унижения. Но когда-нибудь мы возьмем реванш и тогда… Тогда тот, кто возвысился над нами сегодня, будет валятся у наших ног!

Через несколько минут лодка с белым флагом на корме заскользила по изумрудному зеркалу бухты. На фрегате заметили парламентеров. В тот же миг Брэдли приказал убрать паруса и снова стать на якорь.

Пит Хилтон, опершись о штурвал, скосил на капитана вопросительный взгляд.

— Как это понимать, Билли? Неужто они решили покаяться?

— Похоже, — кивнул капитан, неспешно прогуливаясь у гакаборта. — Впрочем, терпение. Сейчас все прояснится.

Пока Тейлор, Вилкен, Барни и один из матросов поднимались по наружному трапу на борт фрегата, команда последнего собралась на шканцах. Сюда же спустился с юта и капитан. Держался он подчеркнуто холодно, почти надменно.

Спустив на палубу, Тейлор показал морякам «Королевского охотника» две мозолистые, изрезанные шрамами ладони.

— Смотрите, джентльмены, — сказал он, — я пришел без оружия.

— С оружием или без — зачем ты пришел? — сухо осведомился капитан Брэдли.

— Мне показалось, что между нами случилось небольшое недоразумение.

— Если оскорбление капитана и одного из его людей ты называешь недоразумением, то нам не о чем с тобой говорить.

— Погоди, я не так выразился, — Тейлор с досадой тряхнул копной соломенных волос. — Конечно, мой квартирмейстер повел себя не слишком учтиво, я бы даже сказал — грубо. Но чего еще ожидать от неотесанного моряка? Он и папаше своему свернул бы шею, попадись тот ему под горячую руку…

— Дело не в манерах и не в дурном воспитании твоего квартирмейстера. Пусть он будет еще большей скотиной, чем есть — разве стал бы я на него обижаться за это? Все мы не ангелы, даже мистер Барни. — Брэдли перевел вопросительный взгляд на пленного капитана. — Верно?

Джон Барни утвердительно кивнул.

— Дело, следовательно, в ином, — продолжал командир «Королевского охотника». — За все, что мы делаем, мы должен отвечать: перед богом ли, перед чертом или перед людьми, с которыми нам приходится общаться. Вилкен наломал дров — пусть теперь отвечает за содеянное. А если твоя команда, Дик, стоит за него горой, то ей придется разделить с ним его ответственность.

— Команда «Причуды» сожалеет, что так вышло, и проголосовала за то, чтобы Вилкен принес обиженной стороне свои извинения, — сказал Тейлор. — Капитан Барни, стоящий здесь, может это подтвердить.

— В самом деле?

— Да, капитан Тейлор говорит правду, — промолвил бывший командир бригантины.

— На него это похоже… Кстати, а как вы очутились в его команде? Вас что, завербовали?

— Нет. Я по-прежнему нахожусь в плену.

— Жаль. Из вас вышел бы отличный пират… Ну, а что же молчит главный виновник торжества? — Брэдли повернул голову в сторону Корнелиса Вилкена.

Квартирмейстер «Причуды», красный и потный от жары и клокотавшей в нем ярости, проглотил застрявший в горле комок и просипел:

— Признаю свою вину, капитан… Прошу меня извинить…

— В чем же состоит твоя вина? — полюбопытствовал Билли Брэдли.

— В том, что я пытался наказать юнгу…

— Моего юнгу!

— Да, сэр… Так вот, я хотел его наказать, а надо было подать на него жалобу. — Квартирмейстер запнулся, потом добавил: — К тому же в тесноте каюты я, кажись, зацепил вас локтем.

— Двинул так, что я едва не подавился сыром, — уточнил командир «Королевского охотника».

— Из-за тесноты, сэр…

— Из-за твоей глупости!

— Прошу извинить меня и за это, сэр.

— Человек, который покаялся, достоин прощения, — Брэдли с насмешкой перевел взгляд на пленного капитана. — Кажется, так об этом толкуется в Евангелиях?

— Я не священник, капитан, — ответил Барни сдержанно, — но, сдается мне, вы неплохо знаете Священное писание.

— Достаточно, чтобы отпустить грехи заблудшей овце или отпеть того, кто уже упаковал вещи в дорогу на тот свет.

Обернувшись к своим людям, молча толпившимся на палубе, Брэдли спросил:

— Джентльмены, правильно ли я поступил, простив квартирмейстера «Причуды»? Может, следовало вышвырнуть его за борт?

— Капитан всегда прав! — весело воскликнул Том Фитцджеральд. — Ошибаются только кок, готовящий для всех стряпню, да простой матрос, ожидающий получить от него самый вкусный кусок.

— Полагаю, что спокойствие и порядок нужно было восстановить хотя бы для того, чтобы сберечь людей, — сказал штурман. — Они могут понадобиться нам для захвата «Феникса».

— Пит! — рявкнул капитан Брэдли, мрачнея. — Кто тянет тебя за язык?

— А что случилось, Билли? — удивился Хилтон. — Чем ты недоволен?