Череп мутанта

— Где дробовик нашли? — спросил Гвоздь. Молчун зашагал к тому месту, мы следом. Там, где накануне подобрали оружие, все дружно оглянулись, замечая направление от старого клена, и медленно пошли дальше. Вскоре попалась мертвая собака. Вроде бы ничего такого, но труп был не тронут зубами и клювами, тихо лежал себе — и явно не первый день. Зона — очень хорошо организованный мир, здесь ресурсы не пропадают зря, все подлежит утилизации, мертвых зверей сжирают, сталкерскую снарягу снова пускают в ход. Тем удивительнее выглядел мертвый пес. Кстати, на облезлых боках его я приметил темные полосы.

Мы пересекли открытое пространство и полезли в заросли. Сразу сделалось как-то неуютно. Лес вокруг был мертвый, вроде того клена, с которого мне пришлось стаскивать мертвеца. Когда дул ветер, сухие ветви терлись друг о друга с неприятным скрипом.

— Вы теперь осторожней, — предупредил Гвоздь. — Чует мое сердце, где-то здесь он прячется, гад…

Я поглядел на Молчуна, тот слегка пожал плечами. Его феноменальный слух мог быть полезнее любого датчика, но сейчас сталкер не ошущал угрозы.

Мы рассредоточились и углубились в мертвый лес. Писк датчиков известил о присутствии аномалий — я увидел, как прямо по курсу лениво крутится в столбе пыли горсть пожухлых листьев. Карусель не включалась — поджидала, пока в ее объятия угодит жертва покрупнее. Шагавший слева от меня Сидор стал забирать в сторону, я тоже отклонился от курса — вот тут-то мне в голову и полетел булыжник. Глядя на карусель, я прозевал новую угрозу, а когда заметил, уклоняться было поздно. Только и успел, извернувшись, принять удар в плечо. Боль пронзила такая, что в глазах потемнело — как тогда, у пещеры бюреров.

Пока я проморгался, полтергейст успел обрушить град снарядов на нашу цепочку, в ход пошли камни, комья земли, палки. Пронзительно заорал сталкер, шагавший на левом фланге, — потом он рассказал, что мутант запустил ему прямо в лицо черепом.

Несколько человек разом открыли огонь, по лесу пошел грохот и треск, посыпались срезанные пулями ветви. Как раз когда ко мне вернулось зрение, Сидор взревел так, будто ему псевдогигант на ногу наступил, и я увидел, как сталкер ползет к аномалии. «Ползет» — не совсем верное слово, потому что Сидор стоял, вернее, полулежал в воздухе, откинув корпус назад, каблуки бороздили землю, оставляя глубокие борозды. Сидор взмахивал раскинутыми руками, я перехватил его взгляд — в глазах был ужас.

Включившаяся карусель подтягивала к себе все, что сумела захватить периферийным потоком — должно быть, сработала от одного из снарядов мутанта. Мы с Молчуном кинулись к Сидору с двух сторон, я взмахнул рукой, пальцы мазнули по рукаву сталкера, но тут карусель рванула сильнее, Сидора развернуло, и я не успел его схватить. Зато у Молчуна получилось, он дернул приятеля на себя — ноги Сидора уже отрывались от земли. Сталкеры упали, я тоже прилег, потому что уже ощутил цепкие объятия аномалии. У самой земли тянуло слабее, я обеими руками схватился за сапог Молчуна. Мы трое извивались в мягкой лесной подстилке, вокруг летали клочья, коры, ветки, жухлая листва…

Сталкеры прекратили стрельбу, полтергейст никак себя не проявлял, все следили за нашими попытками вылезти из объятий аномалии. Гвоздь упал на живот и, вжимаясь в грязь, пополз ко мне, вытягивая грязную пятерню… Ба-бах! Аномалия: разрядилась с оглушительным грохотом и треском, нас осыпало градом изломанных веток, и все стихло.

— Где он? — глухо спросил Сидор. — Где эта падла?

Сталкер лежал, зарывшись лицом в лесную подстилку, руки до локтей исчезли в мягкой гнили. Я сел и огляделся. Мир вокруг был почему-то черно-белым. Черные мертвые деревья, — серая земля, белесое слепое небо… День выдался пасмурный.

Впереди за деревьями на земле виднелось какое-то жирное пятно. Я подобрал автомат, отряхнул грязь и побрел к нему. Остальные потянулись следом.

— Откуда вообще взялся этот мутант? — рассуждал на ходу Гвоздь. — Они ж здесь не водятся…

Я остановился. Передо мной лежал покойник. Его изгрызли слепые псы, да и провалялся он здесь никак не меньше двух недель. Когда-то на человеке была армейская форма, но сейчас от нее осталось слишком мало, чтобы определить даже звание. Я поднял и сунул в карман плоский металлический футляр, не поврежденный зубами мутантов. Больше ничего ценного на глаза не попалось — Дуськина стая похозяйничала основательно… Подошли остальные, встали рядом.

— Ну, что? Куда теперь?