Чердынец

Ага. Вышел в коридор, за дверь. Прислонился спиной к стене. «Спокойно, Ипполит! Спокойно!».

Услышал, как в комнате Светка спросила Катю:

— Чего это он?

Похоже, Катя что-то показала руками или очень тихо сказала, потому как Светка хихикнула и протянула:

— Да ла-а-а-дно! Правда, что ли? Слушай! А как тебе было, ну… когда он тебя гладил?

— Знаешь… очень приятно… тепло как-то, хорошо… и еще…

Что там «еще» я дослушивать не стал, нужно все-таки отлить!

Когда я вернулся, Катька разливала чай:

— Тебе налить?

— Ага, спасибо! Только — покрепче!

Мы пили чай. Катя демонстративно не смотрела на меня, но щечки у нее были розовые. Светка ерзала на стуле:

— Юр! А вот та песня, что ты пел — я ее никогда не слышала, ни по радио, никак вообще. Ты ее что — сам сочинил?

— Светуля! Да какая разница? Тебе понравилось?

— Очень! И Катьке тоже понравилось, только она вида не подает, да, Катя? — сестра фыркнула.

Потом Светка довольно спокойно сняла «трикошки». Приподняла футболку и легла на диван, прикрыла глаза:

— Трусы приспустить?

«Вот не могу не разглядывать ее! Не получается! С Катькой было тяжко, но там хоть слабенькая мысль трепетала: «сестра», «сестра», а здесь и этого нет!».

И обоняние у меня улучшилось, что ли? Я четко чувствовал резковатый, будоражащий запах крови. Понятно, какой крови… И в трусиках Светки явно был виден бугорок.

«Ага! Сейчас не то, что тампонов нет, и даже прокладки с крылышками — в далеком будущем! Поэтому только так — слоями спасаться, ага!».

— Да, — прохрипел я.

Светка приспустила трусики:

— Достаточно?

— Ага!

— Юрка! Может тебе стоит голову ополоснуть холодной водой, а? — подала голос Катька от стола, где внимательно следила за происходящим. Насмешливый такой голосок!

— Неплохо бы! Только вот это если и поможет, то — ненадолго! — я посмотрел вниз себя, на штаны. Ага! А здесь все явственно! И Кузнецова — зараза такая, пытается сдержать улыбку и видно — чуть подсматривает через вроде бы закрытые ресницы.

Я опустился перед диваном на колени — так будет удобнее, а то стоя — слишком наклоняться придется. Да и видно будет так хуже, мою реакцию, да! Положил руки на такой мягонький и нежный живот, Светка вздохнула.

Ага! Чувствую тепло, даже чуть больше, чем тепло. Жаром я бы это не назвал, но близко, близко. Разминая и поглаживая Светку, я старался отвлечься. И это даже немного получалось, если смотреть только на место, которое массажирую. Во-о-о-от… кожа стала теплее. Стараясь сосредоточиться, я попробовал начать тянуть на себя этот жар-тепло. Сначала получалось слабо, все время почему-то прерывалось это течение. Потом стало лучше.

Поглаживая кожу, периодически я наталкивался пальцами на волоски (ну да — это совсем рядом) и это как-то сбивало. Кончики пальцев начинало покалывать и чуть подергивать, как от слабых ударов током. Светка, судя по реакции кожи — она чуть подрагивала, тоже чувствовало что-то подобное. «Угу… а мне, судя по всему вот туда и нужно — похоже, что очаг как раз там».

Пришлось чуть подвинуть трусики руками, сдвинуть их ниже. Пальцы уже вовсю наглаживали кожу среди светлых волос. «Черт! Я ведь и кончить так могу!».

— Катя! Возьми, пожалуйста, платок, что ли… Намочи его холодной водой, и оботри мне лицо! Вот так! Спасибо большое!

Стало и правда легче, даже напряжение спало. В штанах — тоже.

Может поэтому я стал действовать более… энергично, скажем так. А вот Светка отреагировала странно — она начала чуть постанывать! Вот еще — не лучше!

— Свет! Света! Тебе плохо что ли? — Катька забеспокоилась, встала со стула, подошла ближе и наклонилась над подругой. Светка не отвечала.

— Свет! Ты чего?! Юрка! Давай, прекращай! — Катька посмотрела на меня с раздражением.

— Н-н-н… н-н-не-ет… не плохо… наоборот — хорошо… боль уходит… — Светка сквозь зубы говорила очень невнятно.

Ага, боль уходит! Да она кончит сейчас! Вот ведь — я ведь даже не приближался к губкам, а уж про «волшебную горошину» — вообще молчу. Ни хрена себе — чувственность у Светули! Что-то такого я в прошлой жизни, в том нашем «эпизоде», не припоминаю. Нет! Светка была, конечно, очень отзывчивой на ласки, но не так вот!

— Кать! — позвала шепотом сестру Светка.

— Что?

— Выйди пожалуйста… ненадолго… очень прошу… я… очень тебя стесняюсь…

— Меня? Кузнецова — ты совсем рехнулась? Ты стесняешься — меня? — похоже сеструха поражена!

— Ну… пожалуйста… ну очень… очень тебя прошу… ну — что тебе стоит, а? — Светка похоже уже доходила, но все никак не могла.

— Блин! Дурдом какой-то! — Катька вышла из комнаты.

Светка открыла глаза и посмотрела на меня:

— Юр! Сделай это!

— Что это, Киска? — я тоже был ошарашен. Мне что ее трахнуть надо? Нет, так-то я не против. Хотя… против я, против! Я сейчас не головой думаю, не получается! Ломать ей…

Не-не-не! Я и в прошлой жизни таким мазохистом не был никогда, и сейчас — ну его на хрен! Хотя… признайся — в прошлой жизни было такое пару раз!