Чепи

На следующий день опять прилетел. А потом еще и еще. Каждый раз все дольше и дольше оставался на поверхности. Теперь знал многое: где безопаснее, где можно ходить даже среди деревьев, не опасаясь нападения хищника. Он побывал на верхушках крон и был удивлен, что это целый отдельный мир в мире. Побывал в горах и потрогал снег, нормальный снег из воды. Прошелся по воде и повалялся на песке. Правда скафандр так и не снимал, для него это был хоть и родной мир, но чужд для его тела.

А потом, сидя на камнях, вспоминал свою теорию о сеятелях, о тех, кто когда-то посеял жизнь на планетах и поэтому все жизни очень похожи друг на друга. Он был тому свидетелем, когда был у жинаги. Они – такие же, как люди. Он дышал их воздухом, ел их пищу, понимал их, любил их. Так почему же тогда этот мир может быть другим? Может, как раз такой же, как и земной?

С содроганием сердца Морис отстегнул перчатку и снял ее. Если этот мир не пригоден для землян, то какое имеет значение, узнают о нем или нет. Если Морис тут погибнет, значит тайна этого мира останется здесь. Он потрогал голой рукой песок. Как это возбуждающе, как нежно, будто проводишь кончиками пальцев по теплому животу любимой. Прикрыл глаза и запустил пальцы поглубже в песок. Он делал это специально. Снял вторую перчатку, а чуть позже, набравшись смелости, снял и шлем. Его успокаивало то, что приборы выдали схожесть атмосферы планеты с земной, поэтому знал, что дышать сможет, хотя тут чуть больше кислорода, но это, наверное, не так страшно. Сидел и ждал. Вдыхал всей грудью воздух другого мира. Постепенно кровь стала насыщаться и разносить по всему телу кислород. Он ждал, правда, не зная, чего именно. Морис переживал, что может потерять сознание или еще хуже – просто заболеть неизвестной инфекцией. Поэтому, даже если все пройдет хорошо, ему нужен будет карантин на пару месяцев. Но лучше так, чем неизвестность.

Однако он не умер, не потерял сознание, голова побаливала, но это от кислородного отравления, а все остальное было отлично. На следующий день он вообще обнаглел. Презирая всякие меры безопасности, что так тщательно сам прописывал, снял комбинезон, аккуратно положил его на камни и босиком пошел по голому пляжу. Потрясающая легкость. Новый мир, ни одного человека, только он и никого более. Этот мир не его, но уже чувствовал себя частью этой планеты. Он ходил часами, ничего не делая. Рядом летал бот, наблюдая за его здоровьем и следя за периметром вокруг: вдруг выскочит какая-то рептилия и решит перекусить. Так прошло несколько дней и только после того, как он окончательно убедился, что жить можно и что это его планета, что она никуда не денется, Морис продолжил ее исследовать.

Шаг за шагом боты создавали карту планеты. Были места, покрытые льдом, были пустыни, тянущиеся на тысячи километров, и были каменные плато не меньше, чем пустыни, тут же были горы. Одну он замерил, ее высота составила 15 380 м. над уровнем океана. Возможно, она не самая высокая, но впечатляет. Были целые континенты, покрытые только лесом, а были такие участки, которые больше напоминали болота с небольшими островками суши.

Но больше всего среди этого разнообразия Морис отметил один участок. Он обратил на него внимание потому, что тут в большом количестве паслись травоядные животные. Похоже, их не очень беспокоили хищники. С одной стороны океан омывал берег, там были скалы, а в одном месте скалы обрывались и на протяжении более ста километров тянулась песчаная коса, настоящий бесконечный пляж. Примерно в шести километрах от пляжа начинался подъем, а после – ровная, чуть холмистая равнина, на которой росли те самые огромные деревья высотой с хороший небоскреб, это был целый лес. Между деревьями было большое расстояние, и внизу росли деревья поменьше. С высоты это выглядело, как одна сплошная масса зелени. Чуть правее начинались невысокие горы. Они сменялись низиной и опять поднимались, между ними текли реки. А с правой стороны от леса гигантов, лес занимал примерно 3 000 кв. км.. Большой участок. Там текла широкая река, она тянулась от самых гор, вечно покрытых снегом. Слева весь этот участок огораживал частокол скал с глубокими ущельями. А прямо за лесом гигантов, шли холмы, которые вздымались, превращаясь в рванную пустошь, тянувшуюся примерно на пятьсот километров, а дальше начиналась пустыня, и уже за ней поднимались величественные горы.

Этот небольшой по меркам планеты участок очень понравился Морису, и он уделил ему побольше времени. Полетав между ветвей гигантов, он вспомнил, как Ай рисовала деревья с гнездами для эльфов, которые жили в них и летали друг к другу в гости. Он сидел на одной такой веточке, по ней без проблем могли разъехаться две машины, и думал, как было бы здорово тут жить. Эта мысль потихоньку вкралась ему в голову, и уже все оставшееся время мечтал, что обязательно тут поселится, и что у него обязательно будет дом, на ветвях которой будет свисать на лианах и покачиваться вместе с ветром.